В голове размытые обрывки воспоминаний соединялись в единую картину. Кажется, вчера речь правда зашла о музыкальных пристрастиях, и я решил вспомнить старое увлечение…

– Мне пора заканчивать с выпивкой.

– Отличная идея, – хмыкнула Ника. – Ты так говорил и на прошлый Новый год, когда вы с Петром принесли из леса трехметровую ель и чуть не сожгли коттедж от пущенной в нее петарды.

Было такое. Вроде бы.

– Ладно, у меня вчера день рождения был. Обещаю, больше не повторится. Макс, ну сними эту гадость.

Максим поднял бровь, что его худому лицу с темными запавшими глазами придало несколько устрашающий вид. Даром что веснушки были, да и волосы – рыжие, а не черные, не давали совсем уж принять его за восставшего мертвеца.

– Сделаю вид, что поверю твоему обещанию.

Сила, удерживавшая меня, наконец, исчезла.

– Друзья, называется, – пробормотал я, поднимаясь на ноги. – Нет бы воды принесли. Или рассола лучше…

Макс только фыркнул на такое заявление.

– Пил ты сам, так что пожинай плоды своей несдержанности самостоятельно.

Не сказать, что душ помог прийти в себя. Пусть ванная отцовского особняка полна непрактичного шика, вода в ней ровно такая же, как и везде. И ровно так же не способна привести меня в порядок за мгновения. Впрочем, Макс прав – пил я действительно сам.

На первом этаже на кухне обнаружился-таки рассол. И вчерашняя пицца, которую я без зазрения совести запихнул в микроволновку. Отца бы от такой диеты удар хватил, но мне не привыкать.

Я с детства хотел быть как все, а это сложно, когда у твоей семьи денег столько, сколько большинству людей за всю жизнь не заработать. Хорошие связи бабушки с дедушкой, старая фамилия, большинство представителей которой имели предпринимательскую жилку, хорошие посты в партийной администрации и должная хватка и наглость после развала СССР…

Не имевшая ко мне никакого отношения. Но я не выбирал семью. Выпросил у родителей поступление в самую простую школу, где старался не слишком выделяться. И после школы мне по-прежнему хотелось жить обычной жизнью. Наверное, такая форма протеста, «все сам»… Институт на бюджете, без общаги, но со съемом и подработкой в отцовской конторе. Подработкой номинальной, но все же. Бизнесмен из меня не вышел, так что отец, отправляясь с матерью и Викой, моей младшей и, увы, не самой здоровой, сестрой, на ПМЖ на Домбай, дела поручил своему заместителю и фактическому директору Виталию. Моя же задача с тех пор – подписывать бумаги, улыбаться нужным людям и не ломать то, что не я строил. Ну и за коттеджем с участком, гостевым домиком и вот этим всем присматривать. Чем я вот уже три года и занимаюсь, перевезя к себе и Петра, и Макса с Никой. Вместе веселее, да и к тому же – времени и денег у меня достаточно, чтобы пытаться сделать мир чуть лучше, а этим не стоит заниматься в одиночестве. Да, и, честно говоря, у меня есть все для того чтобы заниматься тем, чем я хочу, вот я этим и пользуюсь. Кто-то книжки пишет или картины рисует, а я в детектива играю.

– Шеф, ты меня вчера напомнить просил… – на кухню вошел Петр собственной персоной.

Человек-гора во всех смыслах этого слова, способный одной левой уделать пару лучших мировых тяжелоатлетов. Затронутый, иначе – тот, у кого есть сверхъестественный талант, но один. Так таких как он Круг зовет.

Я взглянул на собственное отражение в кухонном окне. Сейчас рядом с Петром я смотрелся словно ребенок рядом с папашей-бодибилдером. Кроссовки, джинсы, простая футболка с легкомысленной надписью, длинные, собранные в хвост светлые волосы, которые вместе с тонкими чертами лица и голубыми глазами иногда рождали у окружающих не самое однозначное мнение о моей мужественности. Особенно если учесть врожденное телосложение типа «кожа и кости», которое позволяло есть торты и шашлыки хоть круглые сутки без риска обзавестись пивным или не очень животом, но не позволяло хоть как-то улучшить рельеф мышц, несмотря на мои неоднократные попытки. Признаться, мне и сейчас периодически кажется, что у Ники бицепсы больше моих. Хотя, может, и не кажется... Если подстричься коротко, я вовсе на узника концлагеря похож. Вначале это раздражало, потом я частенько лез в драку, кому-то что-то доказывая не внешностью, а делом, а теперь перерос и под настроение отращиваю бородку, наслаждаясь лицами людей, окликающих со спины и ориентирующихся в вопросах пола на длину волос и общую худобу.