– Верно.

– Он и больше ничего. – Черт возьми. Это действительно происходит. – Скоро поговорим.

– Отлично.

Я уже собираюсь закончить разговор, но он спрашивает:

– Эй, Риггс?

– Да?

– Поздравляю, чувак. Ты заслуживаешь этого больше, чем кто-либо другой.

Звонок завершается. Я сижу в своей машине, вцепившись руками в руль, откинув голову на подголовник, и эмоции захлестывают меня быстрее, чем я успеваю их осознать.

Я зажмуриваю глаза. Единственное, что я слышу, – это собственный пульс. Стук сердца заставляет мое тело чувствовать, будто оно подпрыгивает с каждым ударом.

Вот он, Риггс. Шанс, к которому ты стремился всю свою жизнь.

Мой крик эхом разносится по замкнутому пространству машины. Я затягиваю его, пока он не становится хриплым и не переходит в неуверенный смех.

Срань господня.

Чтоб меня.

Щеки болят от улыбки, а голова кружится от волнения. Это происходит. Это происходит на самом деле.

Ты слышал это, папа? Я сделал это. Наконец-то у меня получилось.

Я смахиваю слезу быстрым движением.

Мысли мечутся между тем, что нужно сделать и тем, что, вероятно, произойдет в ближайшее время. Я думаю о возможностях, которые наконец-то оказались у меня под рукой. О том, как я могу извлечь из этой ситуации максимум пользы для себя.

Но есть одна вещь, которую мне нужно сделать прямо сейчас.

– Мам, – говорю я, когда она берет трубку.

– Я знала. Знала. Знала! – кричит она, а телефон издает всевозможные нечеткие помехи, видимо, из-за того, что она там прыгает от радости. – О Боже. Ты молчишь. Пожалуйста, скажи мне, что я права.

Я смеюсь, и мне кажется, будто внутри меня открывается клапан, выпускающий пар.

– Ты права. – я почти шепчу эти слова, осознавая всю серьезность происходящего. – Наконец-то мои старания окупились.

Воспоминания проносятся в голове, как слайд-шоу.

Гонки на картинге, я еще ребенок, который пришел туда с собранной из подручных материалов гоночной машиной. Мама самостоятельно научилась обращаться с ней, чтобы помочь сыну, заменить ему отца, в котором он нуждался, ведь того больше не было рядом. Гоночный костюм, сшитый ею, чтобы я мог выглядеть как и все остальные.

Конечно, я был сыном Итана Риггса, но деньги Итана Риггса прибрали к рукам дерьмовый агент, что затребовал больше своих пятнадцати процентов, жадные юристы, забравшие свою долю, плюсом к этому наложились еще и штрафы по налогам на прибыль, которые так никто и не оплатил.

Уроки были усвоены на горьком опыте.

Мама крепко ухватилась за то, что у нас осталось.

Так что ночь перед гонкой мы провели в нашем пикапе, чтобы сэкономить деньги, поскольку отели были очень дорогими. Мы играли в глупые игры, пытаясь занять себя, пока лежали в кузове под навесом и ждали наступления утра.

В то время меня это смущало. Сын бывшего гонщика «Формулы‐1» пытается примерить на себя не по годам серьезную роль, которую исполнял его отец, но денег у него на это нет. Сравнение, которому я никогда не смог бы соответствовать.

Я бережно храню в памяти те времена, как знак почета. Особенно сейчас. Я добился всего без денег. Связей было мало. Я сделал это лишь благодаря упорству мамы и моей собственной чертовой решимости.

Маму буквально поглотили страхи, когда я перешел на автомобили. Я знаю, она боялась, что я пойду по стопам отца, но все же позволила мне увлечься тем, что отняло у нее мужа. Она позволила мне быть тем, кто я есть, и не пыталась внушить мне страх. Ее неизменная поддержка не только удерживала меня на земле, но и позволяла взлететь. Она была молчаливой опорой, когда я терпел неудачи и сомневался, стоит ли оно вообще того.