Когда они, наконец, добрались в палату и старик вернулся в своё тело, он заметил, что физически чувствует себя вполне неплохо. Боль ушла, раны значительно затянулись, а подгузник был чистым. Только душевная боль стала ещё сильнее. Можно сказать, она стала просто невыносимой, потому что раньше Иннокентий её заглушал, а теперь она вырвалась наружу и раздирала его на части. Смерть присела на стул у окна и салфеткой протирала секатор, мурлыкая себе под нос какую-то песенку. Затем она резко повернулась к Иннокентию и сказала:

– Спрашивай! Что ты хотел у меня спросить? А то гоняешь мысли в голове, как старая лисица свою добычу.

– Получается, всё время, когда я встречался с Аней, ты находилась рядом с нами?

– Да, я появляюсь тогда, когда человек приближается к опасной черте. Перейдя эту черту, он уже неминуемо движется к смерти.

– Значит, кто-то из нас приблизился к той черте?

– Да, после аборта Аня должна была погибнуть. Ей бы проткнули матку инструментом, занесли инфекцию, а через несколько дней она бы умерла от сепсиса, – Смерть снова стала с любовью полировать тряпочкой свой инструмент.

– Но она не умерла?

– Нет, она не умерла. Она просто не пошла на аборт и родила себе прекрасную дочь. Знаешь, что такое букет Смерти? – Симмериана резко повернулась к старику, так что тот даже вздрогнул от неожиданности.

Она достала из кармана кисть, которую он уже видел, и сделала несколько мазков. Перед глазами Иннокентия появился огромный колючий куст, на нём ещё росли несколько одиночных прекрасных роз, похожих на те, которые Смерть срезала в букет для Ани.

– Это дерево Жизни. Каждый цветок прибавляет год жизни человеку. В том букете жизнь твоей дочери, долгая и счастливая жизнь девушки Ани и жизнь Петра, он тоже мог погибнуть через полгода. Но поскольку у него родился ребёнок, в армию его не взяли и он остался жив.

Смерть махнула кистью и перед глазами Иннокентия появилась картина: за столом сидела большая семья. Иннокентий узнал Аню по глазам цвета гречишного мёда, они были всё такими же живыми, хотя и немного снизились. Рядом с ней сидел седой старичок и читал газету, руки его дрожали, но живой и даже задорный взгляд говорил, что он вполне счастлив. Между ними сновала пожилая женщина, её Иннокентий сразу узнал. Она строго сказала седому старичку: «Папа, ты пил таблетки сегодня?». Пётр поморщился и сделал вид, что не услышал реплику дочери. Она погрозила ему пальцем и ласково погладила по плечу.

– Да, это твоя дочь, Лизавета Петровна, – сказала Смерть, – узнал?

У старика защемило сердце. Он плакал.

– Ты спасла их всех? – спросил он, – Но почему?

– Ты думаешь, что Смерть – это безжалостное существо, у которого нет ни чувств, ни сострадания к людям? Знаешь ли, я тоже не очень хочу забирать невинные души. У меня есть некоторые привилегии, и я могу спасти, если человек ещё не перешёл черту. Понимаешь, я могу помочь, но только если человек сам пытается что-то сделать для исправления ситуации. Ты можешь думать, что это Букет Смерти спас жизнь трёх людей, но на самом деле один поступок юноши изменил их жизнь. Поэтому сейчас он доживает свои последние годы в большой семье рядом с любимой женой.

– Но на твоём дереве Жизни не осталось цветов, – сказал Иннокентий.

– Да. Цветы скоро закончатся, и мой срок пребывания в образе Смерти подходит к концу. Это очень интересная история, я потом тебе об этом расскажу.

Иннокентий долго мялся, прежде чем задать следующий вопрос.

– А почему ты мне помогаешь?

– Это входит в мои обязанности – очищение души перед Смертью. Но это обычно по другому происходит, мы сначала проходим Чистилище и только потом поднимаемся вверх к Творцу.