Лизбет обратила внимание, что некоторые однокурсники подсвечивались в гораздо меньшей степени. Как ей лично объяснил мистер Уилсон (он вел себя с Лизбет гораздо любезнее и общительнее, чем Гилберт, которого девушка за глаза стала называть Акулой, особенно когда обсуждала его с новыми подружками), дело было в родословной: дети, рожденные в смешанных браках, где только один из родителей принадлежал к высшей касте, не могли достичь высоких значений коэффициента своего полезного действия и яркого свечения. Для Лизбет это не имело никакого значения – она общалась со всеми на равных, но некоторые из ее одногруппников под действием сыворотки правды не смогли скрыть своего снобизма. Однако подобное сразу пресекалось: конфликтных студентов тут же приглашали на беседу в службу психологической поддержки первокурсников.

По прошествии начального двухнедельного этапа мистер Уилсон на установочной лекции нового блока торжествовал:

– Дети мои, – он часто обращался так к студентам, шутливо объясняя это обещанием родителям быть им как отец на этот достаточно долгий период разлуки, – я потрясен вашими первыми результатами! Вы все выглядите просто великолепно! А будете еще лучше! Вы же помните мистера Майлза, который читал вам вашу первую лекцию, когда вы только приехали? Его знал еще мой отец, и даже в годы его молодости мистер Майлз выглядел так же, как сейчас! Сколько, вы думаете, ему лет? Ни много ни мало сто пятьдесят три года! Для современной науки это достижение, доступное далеко не каждому.

Мистер Уилсон оглядел аудиторию довольным взглядом. Он был из тех, кто наслаждается и ликует, когда видит непосредственные результаты своей работы.

– Вы все по праву рождения, – продолжал он на возвышенных тонах, отчего со стороны становился похож на идейного фанатика, – изначально сфокусированы на высших потребностях, составляете высшее звено человечества, и вам некогда и совершенно не нужно отвлекаться на все мирское. Вы выше этого!

– Вы хотите сказать, что здесь мы реализуем свое предназначение? – спросил Сид, харизматичный наследник индийского короля, с которым Лизбет уже успела подружиться.

– Вы отчасти правы, мистер Сид, – с удовольствием ответил директор. Он искренне верил, что, взаимодействуя с молодежью, получает дополнительный приток энергии. – Мы помогаем вам его найти и перестать в нем сомневаться. Вот вы, например, не успели родиться, а уже вошли в список Forbes, являетесь самым завидным женихом не только в своей стране, но и в мире, иконой стиля. Вам уже, по сути, нечего хотеть, и только в таком статусе можно и нужно переходить к решению глобальных задач. Когда обычные человеческие потребности перестанут вас отвлекать, вы сможете целиком и полностью посвятить себя улучшению мира. Обычно политики ждут исполнения семидесяти лет, чтобы беспрепятственно начать заниматься идейными проектами. Вы можете посвятить себя служению проекту «Новая Земля» прямо здесь и сейчас начиная с восемнадцати лет, имея огромное преимущество в части сил и энергии.

– Спасибо за ответ, мистер Уилсон. Отец всегда мечтал, чтобы я стал вашим учеником, – скромно ответил Сид.

– Я призываю вас забыть все, что вы знали до этого, включая классическое летоисчисление. Здесь мы ведем его от начала получения людьми «Нового знания» первых технологий, качественно улучшающих жизнь человека, изначально совершенно не приспособленного к условиям нашей планеты, что заставляет нас задуматься о том, что, возможно, мы и сами когда-то пришли сюда, чтобы освоить ее под дальнейшее развитие человеческой расы.