Диана внимательно смотрит на меня, а затем начинает громко смеяться.

– Ну ты даешь, Боголюбов! А-ха-ха! Бомбовоз, подумать только. Офигеть! Я смотрю, ты пялишь всех без разбору…

Ее раскатистый смех тонет в звуке открывающейся смежной двери. Кабинеты банка оснащены подсобками для сотрудников: выходит, пока мы здесь болтали, менеджер прятался совсем рядом с нами? За хлипкой узкой дверью?

– Добрый вечер, извините за опоздание, – доносится уверенный громкий голос, а затем из дверей появляется она… Люба.

– Любаша, выручишь меня вечером?

С Федорцовой Оксаной Сергеевной мы работали на хлебопекарном заводе в Снегиреве. Пожалуй, объясню по порядку, как я туда попала. Мама моей подруги Алиски, Марина Тимофеевна, три года назад устроила меня на «маковку» простым бухгалтером.

Вскоре она умерла от тяжелой болезни, а другая работница, Валька Иванова, ушла в декрет, перед этим выйдя замуж за моего бывшего ухажера – Петьку.

Как сейчас помню обеспокоенный, беспомощный взгляд директора завода, оставшегося без двух сотрудниц.

– Начальником отдела будешь ты, – кивнул он Оксане Сергеевне. – А ты, Любанька, замом. Смотрите, бабоньки, подведете – шкуру спущу.

Узнав о намечающемся повышении, я воспрянула духом: заняла деньги у родителей и поехала в Москву на обучение. Отчего-то я верила, что способна на большее, чем работа в «маковке».

Система управления предприятием, полный курс по бюджетированию, финансовая оценка инвестиционных проектов – я с трудом сейчас вспомню все курсы и мастер-классы, пройденные у аккредитованных тренеров.

Дебет и кредит, графики, отчетность – моя природная среда обитания. Что поделать, цифры я люблю. «Ни петь, ни рисовать» – говорила обо мне раньше мама. А еще «ни шить, ни вязать». Я технарь. Даже Алискина мазня не вызывает во мне трепетного чувства прекрасного.

«Любань, ты разве не видишь, как старик страдает, глядя на улетающих в теплые края птиц?» – возмущалась подруга, указывая пальчиком в перекошенное лицо деда на картине.

«Вижу, Лисена. Как ты могла такое обо мне подумать?» – спешила ответить я, зевая от скуки.

В один из таких же хмурых осенних дней в мой кабинет влетела Оксана Сергеевна.

– Глянь-ка, Любаша, не вижу без очков: новый филиал банка в городе отстроили?

Я вцепилась в газету, вычленяя из текста главное: отбор сотрудников проводит конкурсная комиссия из Москвы. Претенденты на должность проходят собеседование и экзамен.

– Экзаменаторы решили скрыть вопросы от претендентов. Так, получить место в филиале крупного столичного банка посчастливится избранным специалистам, – деловито прочитала я, зловеще захлопнув пахнущие свежей типографской краской страницы. – Вы поверили, Оксана Сергеевна? Да чтобы нас, простых сельских тружениц…

– Люба, а чем мы хуже, скажи? – обиделась Федорцова. – Зря мы, что ли, последний год по семинарам мотаемся и бизнес-тренингам? Экстернат твой тоже зря? Короче, ты как хочешь, а я подала заявки от нас двоих.

– Так что, Любовь Петровна, выручишь? – повторяет вопрос Оксана Сергеевна. – У Наташи показательное выступление в бассейне, вот я и…

– Конечно, не беспокойтесь, – мягко касаюсь ее локтя.

– Любочка, потребуется договор на юридическое обслуживание нового многопрофильного медицинского центра «Шестак и Ко». Мне звонил Руслан Шестак – один из владельцев. Я встречу клиентов, провожу в четвертый зал и… сразу убегу, ладно?

– Все сделаю, Оксана Сергеевна. Удачи Наташеньке на соревнованиях, передавайте от меня привет.

Я бросаю взгляд на циферблат золотых часиков – подарка мамы на двадцатилетие – и выхожу из кабинета Федорцовой.