Однако собрания отчаянно саботировала, чтобы не оказаться в одном помещении со мной!

Мое терпение заканчивалось. Я чувствовал, как меняется волчица внутри Салли, знал, чего ей не хватает, и прекрасно осознавал, что именно я должен был дать ей животное наслаждение. Наесться им так, чтобы ночью сны стали проще, легче, а поутру не валяться на влажной от пота кровати, со сбившимся между ног одеялом.

Я ждал в засаде, не подпуская к ней никого, оставив в конце тоннеля только себя. И рано или поздно она должна была прийти ко мне.

Наши волки это давно поняли, а вот люди…

Вечером Уитакер снова улизнула.

Усаживаясь в свой автомобиль, я костерил Луну за то, что дала мне такую несговорчивую пару, себя за то, что решил дать женщине волю и саму Салли за ее вредность.

Не предполагая, что именно сегодня все и решится.

Потому что стоило мне вернуться в свой новый пустой дом, скинуть с себя костюм, как в дверь позвонили.

Звонок оказался нежданным и ожидаемым, и от того сюрприз стал настолько приятным, что внутри, за грудиной, все задрожало, тепло разлилось от солнечного сплетения до макушки.

За дверью стояла Салли.

Укутанная в лунный свет, как в тончайшее покрывало, вышитое слепыми монахинями, она выглядела мифическим божеством.

Покатые крутые бедра, упругая стоячая грудь, волосы, разметавшиеся по спине и плечам…

Салли втянула воздух сквозь зубы.

— Значит так, Герра, — сказало божество злым голосом Салли. — То, что произойдет сейчас, останется только между нами.

— Ясно, — только и успел сказать, как Салли обожгла мои губы горячим, полным Луны и солнца поцелуем.