Во все части света отправлял герцог своих эмиссаров с тем, чтобы они нашли диковинку. Часто приходилось не просто покупать обнаруженные растения, ибо среди них числились такие, что не продавались ни за какие деньги. Тогда посланцы герцога, где за подкуп, а где и сами выкрадывали драгоценные саженцы и привозили их хозяину.

Старшая дочь герцога Генриетта, которая должна была в отсутствии сына унаследовать титул и земли отца, ожидала посланца Фридриха почти сразу у входа.

– Здравствуйте, господин камергер, ‐ сказала девушка.

– Рад видеть Вас в здравии, Ваша Светлость.

– Ах, оставьте церемонии, милый Карл! Вы столь много для меня делаете, что давно уже получили право обращаться ко мне просто по имени.

– Рад слышать это, драгоценная Генриетта. Надеюсь, Вы и Ваш батюшка в добром здравии?

– Да, всё выше всяких похвал. Но полноте, Карл. Учтивость учтивостью, а ведь мы не на светском рауте.

– Узнаю деловую хватку Вашего батюшки.

– Мир слишком суров и несправедлив, особенно к нам, девицам. Только и остаётся цепляться за своё со всей настойчивостью и прямотой. Но пустое! Подруги мои, известные, полагаю и Вам…

– Да, понимаю о ком речь!

– Так вот подруги твёрдо обещали поддержку.

– С моей стороны Вы тоже можете рассчитывать на помощь!

– Рада слышать. Надеюсь, планы в силе?

– Принц будет ждать Вас в Королевском саду после службы в церкви. Но, вижу, Вы чем-то обеспокоены? Отчего такой хмурый вид, зачем качаете головой? Довольно Вам сказать батюшке о драгоценных нарциссах, что зацвели в Королевском саду, как батюшка Ваш, большой любитель природы, с пониманием отнесётся к намеченным планам.

– Не угроз со стороны батюшки я опасаюсь.

– Тогда что же Вас печалит?

– Подруги сказали, что слабеет стремление принца ко мне. Гаснет искра, разожжённая несколько лет назад.

– Что же прикажете делать? Не волен ведь принц в сердце своём.

– Знаю это так же точно, как и то, что одного года не минет от сего дня, как станет Фридрих королём.

– Да что Вы такое говорите? Неужели…

– Совершенно верно, это тоже известие от подруг.

– Значит? …

– Следует спешить мне и Вам, если хочу я приобщиться к власти, а Вы – вполне сохранить и даже приумножить нынешнее влияние при дворе.

– Как мне поступить для достижения столь благой цели?

– Вот, возьмите пузырёк.

– Что в нём?

– Эликсир любви, заговорённый на воспламенение угасающей во Фридрихе искры.

– Вы ожидаете от меня?…

– Да, я надеюсь, милый Карл, Вы не оставите меня без участия в пору надвигающейся бури.

– А эликсир?

– Достаточно распылить его в покоях принца, остальное уже не Ваша забота.

– Хорошо, Генриетта! Давайте пузырёк, всё исполню. Но, как понимаю, смело могу пообещать принцу Ваш визит в воскресенье.

– Пусть ждёт у клумбы с нарциссами. Они так прекрасны в это время года!

– Совершенно с Вами согласен. Но что может сравниться по красоте с Вами?

– Только Ваша верность! Ступайте, Карл! Рада буду Вас увидеть вновь!

– До скоро свидания, Ваша Светлость! Ну, ну не хмурьтесь. Я всего лишь пошутил, а вовсе не хотел обидеть переходом на официальный тон.

Капитан гвардейцев Альберт Олдландский недолюбливал большую часть придворных Фридриха. Они казались ему изнеженными развращёнными выскочками, державшимися за должности не силой таланта, а хитростью и интригами. Камергер Карл на этом фоне всегда выделялся.

Карл появился при королевском дворе задолго до Альберта. Мало кто верил в попадание на камергерскую службу выходца из отдалённых селений Свободных гор. Но он сумел.

Свободные горы отвоевали у жителей Севера ещё при деде нынешнего короля, замечательном полководце Фердинанде Мрачном. Северяне, правда, думали, что жители Западного Королевства горы не отвоевали, а нагло захватили и поработили. Но ведь историю пишут победители.