Таранн действительно обладал быстротой ветра и ещё никогда меня никому из амазонок, оседлавших своих преданных животных, не удавалось обогнать. Вот и сейчас, преодолев лес, мы очутились в поле, а Ун‑Лишь на своей Искре осталась далеко позади. Развеселившись, я притормозила коня и обернулась. Таранн недовольно зафыркал. Я знала – он ещё не выпустил весь пар и готов был ещё порезвиться. Девушка поравнялась со мной и проворчала:

– Ну так ни честно! Ты всегда выигрываешь!.. Могла бы хоть раз поддаться!

– С чего это? Ты сама мне подарила это сокровище, – я ласково похлопала Таранна по шее, – а я люблю побеждать.

– Даже Смок вон запыхался! Ты нас загоняла!..

Волчонок, уже находившийся рядом с нами, словно услышав её слова, притворно глубоко вздохнул и, рухнув на бок, высунул язык. Артист!

– Хватит уже, притворщик! – рассмеялась я и, подмигнув волчонку, немедля вскочившему на ноги, обернулась к Ун‑Лишь: – Ну что, теперь наперегонки через этот лес?..

– Этот лес уже не наши владения.

– И что? Меня там убьют? – усмехнулась я, испытующе глядя на девушку. Азарт захлестнул меня и мне хотелось очень туда, куда нельзя.

– Нет, я так не думаю, но… могут захватить в плен.

– Меня не так‑то просто поймать! – воскликнула я, заставила Таранна встать на дыбы и весело рассмеялась. – Так ты едешь?

– Нет, если Люсиад‑Ир узнает – нам конец.

– Ты забыла кто я и под чьей опекой ты находишься. – мило улыбнулась я, чувствуя как кровь закипает в жилах от притока адреналина, ведь «запретный плод – сладок». – Трусишь?

– Ни капельки! Но нам туда нельзя!

– А я хочу поиграть с судьбой. Ну раз ты не хочешь… Жди меня здесь, скоро вернусь. – объявила я и, ударив Таранна пятками по бокам, рванула в лес.

Я даже не успела заметить, как пролетела через густые деревья и оказалась по ту сторону леса. Отсюда вниз шёл небольшой обрыв, у подножия которого находилась деревня. Из леса по самому краю круто вниз шла узенькая тропинка. Значит, эта деревня принадлежит индейцам, а не очередному клану амазонок. Во‑первых, как мне объяснили, существовало всего два племени амазонок: наше и ещё одно, находящееся далеко отсюда, у реки. А, во‑вторых, это племя состояло как из женщин, так и из мужчин. Причём, последние были весьма привлекательны собой. Не знаю, правда, как они на лицо – отсюда мне мало что видно, но вот фигуры у них отточены как у греческих Богов, только что кожа бронзового ровного загара. Я сидела, приникнув к шее притихшего Таранна, спрятавшись за высокими кустами, так что меня (да и его тоже) вряд ли можно было оттуда заметить. Прищурившись, я с любопытством разглядывала жителей деревни. Раздавшийся за спиной мужской голос заставил меня вздрогнуть :

– Ну вот мы и встретились!..

Резко обернувшись, я поймала взгляд индейца. Круто развернула коня и через мгновение во всю прыть мчалась через густой лес, лавируя меж деревьев, пригнувшись к самой шее жеребца. Индеец тоже был на коне и, по‑моему, ни на шаг не отставал от меня – я не хотела оглядываться, чтобы знать наверняка, но слышала как хрустят позади меня ветки. Где‑то совсем близко. У меня не было другого выхода, кроме как гонять его по лесу как можно дольше, а потом, оторвавшись, вынырнуть в поле и умчаться восвояси – туда он точно за мной не последует. Почему сразу туда не рвануть? Да потому, что в поле меня ждала Ун‑Лишь – почти что ребёнок и я могла навлечь на неё беду. Так что, придётся спасаться своими силами. В конце концов, я же амазонка и ведьма (хоть и без магии сейчас), так что справлюсь!..

Сложно сказать сколько прошло времени с начала бешеной скачки, когда я, наконец, обернулась и с ужасом заметила, что индеец почти нагнал меня. Лес, казалось, сгустился и Таранну приходилось всё сложнее и сложнее лавировать между многочисленными деревьями. Из‑за этого он немного сбавил скорость. Ещё мгновение спустя сильные руки схватили меня за плечи и резко сдёрнули с коня. Прокатившись вместе с преследователем кубарем по земле, я оказалась прижатой его довольно тяжёлым телом к земле без всякой возможности пошевелиться. Его карие глаза лихорадочно блестели, каштановые волосы небрежными прядями спадали на лоб, лоснившийся от испарины, и он, улыбаясь, тяжело дышал. Я заёрзала под ним, тщетно пытаясь вырваться и возмущенно воскликнула: