Наблюдать за Серыми ангелами было тяжело из-за необъяснимого страха быть обнаруженным, и я это делал лишь время от времени. Больше же изучал своё окружение и искал Землю со всеми её обитателями.

В принципе, найти знакомых людей мне не составило труда, однако было сложнее соотнести расстояние до неё – у меня получался разброс в расстоянии от двух до ста девяноста двух миллиардов световых лет. Сперва я проверил своих родителей, отпечаток разума которых, оказывается, остался в моей памяти. Они уже оплакивали меня, не как пропавшего без вести, а самоубийцу – я ж им оставил записку самоубийцы. Они хватились меня лишь в конце недели, когда я пропал, и начали поиски уже довольно поздно – объяви те поиски сразу же, был ещё шанс найти мои следы и, возможно, очки, которые отсутствовали даже на борту корабля наших похитительниц.

Невольно переключился на девчат, которых мне пришлось ебать в Кунгурском сельхозколледже, так как Алёнка с ребёнком от меня жила с моими родителями! За время учёбы там я ебал семерых девчат: Дикую Комнату (ту четвёрку, с которой ебался в первый год учёбы), Алёнку и ещё двух сокурсниц уже после выпускного. Дикая Комната – это Наташка Любимова, Танька Козлова, Ленка Белова и Ольга Моргунова. И Алёнка – Алёна Романова. Сокурсницы – Маринка Орлова и Валя Егорова. К своему ужасу я обнаружил, что все они забеременели от меня и уже родили от меня детей! Девчата из Дикой комнаты в мае-июне 95-го года утверждали ж, что принимают таблетки! Сокурсницы и Наташка Любимова – мальчиков, остальные – девочек.

Алёнка приехала в наш посёлок двадцать первого февраля, в конце недели, когда я пропал. Она хотела сделать мне сюрприз-подарок (подарить мне себя на 23-ье февраля!), но меня уже не было. Тогда-то мои родители и подняли панику. Положение у Алёнки было отчаянным: у неё родители – беспробудные пьяницы. А тут ещё и дочь забеременела от неизвестно кого. Они выгнали её и запретили появляться даже в самой деревне. От отчаяния она и поехала искать меня – я ж в своё время звал её к себе и даже делал предложение. Мои родители были немного в курсе моих отношений с ней – я даже как-то сфотографировался с Алёнкой на Поляроид, который привозил сосед по комнате. Мои родители с радостью приняли её, хотя и не без некоторых сомнений. Хоть меня и не было, а хлопот с малышкой было много, но Алёнка была счастлива. Мои родители внезапно почти бросили пить, и посвятили себя сперва Алёнке, а потом и своей внучке, которую Алёна назвала Полиной. Мама с нежностью называла Алёнку дочкой. Алёнка же была вполне счастлива от того, что её приняли, как дочь. И нет безумных запоев родителей, которые постоянно гоняли её при этом.

Отношение к Дикой Комнате у меня было несколько странным. Думаю, будь у меня сейчас возможность повторить всё, что нас связывало, я бы точно отказался от такой возможности. Даже не пошёл бы к ним в гости в конце сентября 94-го! Наташка и Танька – наглые и безбашенные девицы без каких-либо комплексов (по крайней мере, в отношении меня и соседок по комнате). Наташка во второе моё посещение той комнаты тут же сняла с себя трусы, повалила меня на свою кровать и оседлала. При этом остальные три соседки в тот момент были в комнате и, как понимаю, были в шоке от её действий. Ленка и Ольга – тихушницы. Ленка изображала из себя скромницу, а Ольга пыталась изображать строгую девушку, но без Наташки и Таньки вели себя ненамного скромнее их.

С сокурсницами же вообще кошмар! За два года я много раз ловил их задумчивый взгляд в свою сторону, но игнорировал их внимание к себе. Признаться, Маринка и Валя не вызвали особого интереса у всех ребят, так как были несколько не в той кондиции: у Маринки – угреватое лицо, а Валя – маленького роста и с полнотой. Впрочем, ебать Валю мне понравилось: мягонькая и большие титьки. Маринка пугала меня своим лицом, а Валя – маленьким ростом (едва ли выше метр пятьдесят). Если бы не был пьяным, то едва ли соблазнился бы ими! И обе достались мне девственницами – кажется, их недостатки пугали не только меня. У них была неполная комната: комната была рассчитана на троих, а их там жило лишь двое. Эта парочка собирается разыскать меня, но не знают, что искать меня бесполезно.