Семейные портреты, висящие на стене вдоль лестницы, молча проводили ее взглядом.

Джулия медленно стала спускаться в кухню, чувствуя, как по ногам пробегает холодок, проникая даже сквозь носки. Это из башенки тянул такой сильный сквозняк, что ощущался даже на первом этаже, в комнате с каменным потолком. Джулия направилась в кухню, миновав гостиные, заполненные разными вещами, которые, казалось, тихо дышали среди теней.

В кухне никого не было, стояла тишина. Джулия открыла холодильник, быстро осмотрела его содержимое, достала упаковку ветчины и затем открыла буфет в поисках хлеба. Поставила чайник на плиту и принялась есть, ожидая, пока закипит вода.

Человек в соседней комнате поднялся с кресла.

Джулия не перестала есть. Усевшись на табуретку с красно-белой подушкой, она лишь взглянула на него.

Нестор, хромая, встал на пороге.

– Ты не должен быть здесь, – произнесла Джулия, жуя ветчину, которая показалась ей безвкусной, как бумага. – Если родители заметят…

Нестор провел рукой по голове.

– Не заметят. Я всегда слышу, когда кто-нибудь спускается вниз. И всегда успеваю удалиться.

– Это все-таки некрасиво, – продолжала Джулия. – В конце концов, это ведь их дом.

Старый садовник указал на кресло в столовой рядом с кухней: мягкий и округлый силуэт, широкие подлокотники, пестрая девонширская ткань.

– Я провел в этом кресле большую часть своей жизни, Джулия.

Чайник засвистел.

– Тогда забери его к себе в свой домик. Не думаю, что мама будет против.

– Я провел в этом кресле большую часть жизни. И ты не можешь так запросто перемещать вещи.

Джулия засмеялась:

– А ты терпеть не можешь, когда они перемещаются, не так ли?

Смеялась Джулия, потому что по крайней мере в первое время после переезда семьи на виллу «Арго» ее мама пыталась все переделать в доме на свой лад – по-другому расставить мебель, поменять местами картины, заменить одно зеркало другим, менее громоздким, хотела поставить современное, удобное кресло. Но ни одно из этих изменений не сохранялось. Вещи, которые она переставляла днем, ночью, казалось, сами возвращались на прежние места. Новая мебель ломалась. Вазы падали и бились. Дизайнер, который должен был помочь им с перестановкой, после нескольких неудачных попыток что-то изменить в доме предпочел вернуться к более спокойной жизни в столице. И все осталось как было.

– Призраки! – заключил отец Джулии. – В этом доме есть привидения. Вот почему он стоил так недорого.

А на самом деле прежнюю обстановку на вилле «Арго» сохранял садовник, ее старый владелец, который каждую ночь заходил в свой дом и как хороший хозяин, страдающий к тому же бессонницей, преспокойно проводил в нем несколько часов.

Настоящий сторож снов, короче говоря.

– Хочешь чаю? – предложила Джулия.

– Почему бы и нет? – кивнул Нестор.

Не спрашивая его, Джулия взяла единственную во всем сервизе щербатую чашку – ту самую, какой Нестор пользовался с самого детства.

– Не спится? – спросила девочка.

– Старики мало спят, – ответил Нестор. – Слишком много мыслей… и проблем.

– Думаешь о том, как они путешествуют?

– Да. И очень мне все это не нравится. Особенно потому, что мы не можем узнать, что там происходит.

– Тут ты ошибаешься, – проговорила Джулия, хитро посмотрев на него. – Мне пришла в голову одна идея.

– Идея?

– Да, именно так. Записная книжка Мориса Моро ведь книжка-окно, верно? Книжка, с помощью которой можно… общаться.

– Верно, – подтвердил Нестор.

– А ты говорил, что в библиотеке виллы «Арго» есть второй экземпляр.

– Да, но я не могу найти его, – вздохнул Нестор. – Хотя и догадываюсь, что ты придумала.

– Если найдем записную книжку, сможем