Император стоял на балконе дворца вместе со своими сыновьями, великими князьями: Александром, Константином и малолетним Николаем. Парадные расчеты шли из рук вон плохо. Равнения в шеренгах никакого, подъем ноги у всех разный, вместо одновременной постановки ног с каждым ударом барабана получается какая-то дробь…

– Что это такое, ваше высочество? – император обратил свое возмущение на Константина, – во что превратилась моя армия?

– А что вам не нравится, ваше величество? – ничуть не смущаясь и не робея ответил принц.

– Да вы посмотрите, что за шаг! Они даже походному шагу не обучены, – гневно повысил голос император.

Гнев отца не напугал Константина. После того, что он вместе с армией пережил в этом походе, он перестал испытывать страх. Поэтому великий князь, без боязни ответил:

– Этим шагом, ваше величество, солдаты входили в Милан и Турин. А строевым шагом на Сен-Готард не поднимешься.

– Что?! При чем здесь это? Парад – это одно, война – это другое.

– Зачем нужна муштра на плацу, если на войне это не понадобится?

– Молчать, если ты ничего не понимаешь!

– Я могу и замолчать, ваше величество, но я сам видел, как новобранцы погибали в первом штыковом бою. Штыковому бою они не обучены, зато шагистике обучены.

– Шагистике?!! – чуть не в истерике закричал император, – ты называешь строевой шаг «шагистикой» ?! К своему полку, марш!!! И чтобы на глаза не появлялся, пока строевой шаг, как у моей гвардии будет!

Цесаревич Константин демонстративно щелкнул каблуками, изобразил уставной поклон головой, сделал один строевой шаг к двери и покинул балкон.

– Шут! – для оставшихся сыновей высказался царь, – вот во что превратил Суворов мою армию всего за год! Того вы не поймете, что армия есть лицо государства. Не будет дисциплины в армии, и в государстве расхлябанность процветать будет. А что лучше всего дисциплинирует армию? Строевой шаг!

Сыновья не посмели возразить отцу и императору.

***

Перед самым отъездом в столицу Александр Васильевич получил письмо от Ростопчина. В нем старый товарищ расписывал, с какими почестями будет встречен герой Италийского и Альпийского похода генералиссимус Суворов. Столица встретит главнокомандующего колокольным звоном. Пешие и конные полки буду выстроены вдоль всей дороги до самого Зимнего дворца. Не преклоняя колен, полководец поднимется на парадное крыльцо, где император его встретит и обнимет. Это неслыханная честь, ибо ритуал сей предназначен исключительно для царственных особ.

Александр Васильевич улыбался, читая письмо. Наконец-то его заслуги оценили. Теперь можно постепенно и аккуратно приучать императора к мысли о превосходстве русской модели армии над прусской. Впервые за два месяца болезни Суворов почувствовал облегчение. Да и гнойники, благодаря примочкам царского доктора, затянулись. Пора собираться в дорогу.

В конце марта русская тройка лошадей, запряженная в крытую санную повозку, выехала из Кобрина в направлении на Гродно. В повозке на мягком соломенном ложе возлежал Суворов под наблюдением доктора. Повозку верхом сопровождали два адъютанта.

Первую остановку сделали в Гродно. И здесь стало понятно, что дорога в столицу будет долгой. Узнав, что в городе сделает остановку сам Суворов, местные дворяне наперебой зазывали великого полководца погостить именно в их доме. Чтобы никого не обидеть, Александр Васильевич изъявил желание остановиться у главы дворянского собрания.

На ужин в доме главы собралось все гродненское светское общество. Суворов рассказывал про последний поход, много шутил, но за час до полуночи попросил извинения и, сославшись на усталость отправился спать.