Слёзы катились по щекам молодой полуэльфийки. Она слушала это создание и не понимала его. Его слова казались холодными, отстранёнными, непонятными. Неужели даже он бросил её? Неужели никому нет дела до её судьбы? Никому.
– «Ты плачешь. Зачем? Это так… по живому. Жизнь, смерть – миг. А дальше… Но, я слышу тебя. Я помогу тебе. Знай – эти люди хотят навредить нам. Они хотят убить нас. Я открою твой Поток. Снова соединю тебя с тем, Тёмным. Используй его Силу по своему усмотрению. Но лишь на время.»
Шэйден почувствовала, как Киррик с лёгкостью смахнул заклятье «Удавки» и играючи преобразовал ту тоненькую, почти незаметную ниточку, в которую превратился её Поток, в широченный бесконечно чёрный бурлящий водопад энергии.
– «Защищай свою жизнь. Первый удар я отведу.»
– Как ты смеешь, дикарь?! Ты ответишь за свои слова! Убить его!
Такими были последние слова зятя князя Лестора Атула. Тысячи острых, как бритва песчинок имперского большака, поднятые заклятьем Эбинайзера, пробили насквозь его тело, а прежде тело его лошади. В ответ с оглушающим треском ударили молнии. Красноватый купол, так и не успев до конца сформироваться забился и затрепетал, а после лопнул, приняв мощь удара на себя.
Ветер завыл и заревел словно стадо взбесившихся быков. В небесах загрохотало, земля заходила ходуном. В хаосе ярившихся стихий лошади сбрасывали своих седоков, падали сами, вскакивали и снова падали, в панике ломая ноги. Яростный шквал рвал и разносил по округе стоны раздавленных, крики и проклятья уцелевших. В мешанине голосов отчётливо слышался только голос Эбинайзера Кина. Он выкрикивал заклятья, разя своих врагов.
Шэйден заворожённо наблюдала за разразившейся бурей. Она никогда не видела подобных чар и даже представить себе не могла что кто-то из людей способен на такое. Силуэт темнокожего мага расплывался в движении. Ни мечи, ни топоры не могли его достать. Он с неимоверной быстротой уходил от атак фомерстадских воинов, сбивая их с ног, отдающими эхом грома, ударами кулаков. Бушующий ураган не давал упавшим подняться, а вырывающиеся из-под земли острые пики отбирали у них жизни.
Неожиданно голову полуэльфийки пронзила резкая боль и нечто тёплое, грозящее переродиться в испепеляющее плоть пламя, проникло в её. Засмотревшись на бой, Шэйден не успела закрыться. Не успела отвести от себя вероломные чары одного из фомерстадских чародеев. И лишь ужас осознания сгореть заживо зародился в ней, как всё тут же исчезло: Киррик Немисциан сдержал слово и рассеял волшбу.
Конь Шэйден встал на дыбы. Полуэльфийка ловко соскользнула на землю и, зачерпнув холодную рвущуюся на волю энергию Тёмного Источника сплела заклятье и швырнула его в бурю, злобно шепча вслед заученные с малолетства слова:
– Твёрдой рукой направляю. Плоть я волей разрываю. Жизни конец призываю! Твёрдой рукой направляю. Плоть я волей разрываю. Жизни конец призываю! Твёрдой рукой направляю. Плоть я волей разрываю. Жизни конец призываю!
Послушно и охотно страшные чары вгрызались в воинов Лестора. Выламывая кости, разрывая артерии, они несли смерть одному и тут же перекидывались на другого. Неослабевающий ураган подхватил хлещущую из разорванных ран кровь и закружил её в кошмарном багряном смерче, превращая воздух в кровавую пелену, скрыв поле боя от взгляда ведьмы.
Снова Тёмная ворожея, Шэйден вспомнила чёрную радость и наслаждение убийством. Она не видела врагов, но чувствовала каждую отнятую жизнь и продолжала, ровно безумная продолжала шептать слова губящего всё живое заклятья.
– Твёрдой рукой направляю. Плоть я волей разрываю. Жизни конец призываю! Твёрдой рукой направляю. Плоть я волей разрываю. Жизни конец призываю! Твёрдой рукой направляю. Плоть я волей разрываю. Жизни конец призываю!