– В этом нет необходимости, – отрезал он. – Это идеальное место для жизни ребенка.

– Но здесь постоянно так промозгло, эта серость ужасно давит на меня! – не выдержала она.

– Потерпишь.

– Нэйт начнет простывать и болеть…

Этот аргумент вывел мужчину из себя. Он подошел к жене, обдав ароматом дорогой кожи и перца – нотки его любимого парфюма.

– Я сказал, чтобы ты следила за состоянием его здоровья, – процедил он, тыча ей в лицо пальцем, словно она была нашкодившей кошкой, испытывавшей терпение хозяина. От унижения лицо Джулии залила краска. – Мне нужен здоровый наследник. Если он не выживет в подобных условиях, значит, родишь другого. Слабак мне не нужен.

Джулия едва не свалилась на пол без чувств, услышав такое. Она отшатнулась к стене на ставших слабыми ногах и в этот момент поняла, что вышла замуж за монстра, скрывавшегося за обликом человека.

Однако это потрясение оказалось самым ничтожным из всех. Самый жуткий удар ждал ее впереди.

Сегодня, в пятый день рождения Нэйта, Джулия едва не слегла с инфарктом, когда открыла дверь вернувшемуся из затянувшейся поездки мужу. Словно в дурном сне, она смотрела, как в ее апартаменты на Куин стрит входит ее муж в темно-синем костюме и дорогих кожаных ботинках, а за ним… За ним стоит он же. Волосы точно так же зачесаны назад, тот же костюм и те же ботинки фирмы «Джордж Клеверли» стоимостью не менее пяти тысяч долларов. Джулия схватилась за край входной двери, чтобы не упасть замертво. Потому что видела перед собой еще пять копий только что вошедшего в апартаменты мужа.

Сердце противно тряслось где-то на подступах к горлу, мешая сделать вдох. На лбу, у кромки медных волос, выступила испарина, а ноги подкосились. Копии ее мужа то ухмыляясь, то раздраженно закатывая глаза проходили мимо нее, заполняя гостиную.

Нэйт, открыв рот, смотрел на шестерых одинаковых мужчин, выпустив из рук любимую машинку. Она беззвучно упала на толстый ковер ручной работы, и мальчик даже не обратил на это внимания. Он вдруг расплакался, принялся звать маму и выкрикивать имя любимой няни. Но ее в этот день в доме не было. Лишь он, мать и эти клоны его отца.

– Что это такое? – выкрикнула Джулия, и голос ее сорвался.

Липкий страх пополз по спине, проникая сквозь кожу к внутренним органам, касаясь их острыми когтями.

Нэйт заливался плачем, забившись за диван.

Шестерка одинаковых мужчин замерла в гостиной: один стоял в самом центре, второй оперся плечом о дверной косяк, третий спрятал ладони в передних карманах брюк и встал у окна, четвертый с видом короля уселся в кресло, пятый прислонился бедром к столешнице, а шестой вернулся к Джулии и с усмешкой вглядывался в ее исказившееся от шока лицо.

– Что это все значит? – повторила она, собрав крохи сил.

– Я видел, что умом ты не блещешь, но не знал, что дело настолько плохо, – бросил он и кивнул ей. – Уйми мальчугана.

Джулия бросилась в гостиную к Нэйту и всем телом почувствовала цепкие взгляды близнецов своего мужа. Они, словно щупальца отвратительного склизкого осьминога-мутанта, касались ее тела, ее волос и одежды. Она обхватила тельце сына обеими руками и прижала его голову к своей груди.

– Все в порядке, Нэйт. Все хорошо, малыш. Просто у твоего папы… У него много братьев. И все они похожи.

Она бросила вопросительный взгляд на того мужчину, что только что разговаривал с ней.

Страшная мысль пронзила мозг – а кто из этих всех людей ее муж?

– Кристиан? – позвала она, а Нэйт, чуть успокоившись, громко всхлипнул.

– Да, дорогая? – отозвались сразу все шестеро и дружно рассмеялись.

Смех был мягким, обволакивающим, словно бархат, который буквально спустя секунду уже начал душить Джулию.