– Хорошо. У меня будет только одна просьба, – внезапно добавил он.

Кристиан удивленно изогнул идеально прямую, словно нарисованную бровь и уточнил:

– И какая же?

– Может ли и мой друг поехать в этот лагерь?

Мужчина перевел цепкий взгляд на Джулию. Она в этот момент возилась с зажигалкой – подожгла фитиль свечи с ароматом яблочного пирога, как гласила этикетка, а затем поднесла огонек к тонкой сигарете.

– Что за друг? Из школы?

– Нет. Мы вместе занимаемся тхэквондо, – пояснил Нэйт. – У него тоже зеленый пояс. Военный лагерь пойдет ему на пользу. Вот только… Он из простой семьи. Не думаю, что родители смогут оплатить его пребывание там.

Эшбёрн усмехнулся и потер идеально гладкий подбородок без намека на какую-либо растительность. Нэйт молча разглядывал отца: песочный джемпер в темно-синюю полоску, черные брюки с ровными стрелками, ботинки из мягкой телячьей кожи, часы «Роджер Смит» с корпусом из платины, которые он носил исключительно на правом запястье. От отца пахло как от новенького автомобиля класса люкс, с нотками дыма и острого перца в парфюме.

– Отправь мне сообщение с данными, – наконец ответил Кристиан, пожав плечами. – Его тоже примут. Пусть подойдет сюда третьего июня к восьми утра. Мой водитель отвезет вас. С собой брать ничего не нужно. Там все выдадут.

***

Нэйт довольно быстро пожалел, что втянул во все это Леджера. Во-первых, всю дорогу до проклятого лагеря, расположенного в ста пятидесяти километрах от Эдинбурга, друг, то и дело косясь на водителя, шипел:

– На хрена ты меня в это втравил, Виски? Три месяца торчать в лесу, стать грушей для битья каких-то военных придурков! Мне что, делать больше нечего?!

Леджер, одетый в простые спортивные штаны, черную футболку и дешевые кроссовки из масс-маркета, нервно дергал ногой, развалившись на заднем сидении «Эстон Мартина».

– А ты хотел бухать до посинения все лето? Ледж, твоя новая компания тянула тебя в яму. Чуть ли не у каждого из них есть по приводу в полицию. Ты хочешь закончить так же? Тренер и так тобой недоволен, ты гребаную вертушку делаешь через раз! А дальше что? Ногу для удара задрать не сможешь?

– Завали, Нэйт, – буркнул Леджер, прикрыл глаза и откинул светловолосую голову на кожаный подголовник.

Но в глубине души он знал, что друг прав. Последнее время что-то шло не так. Компания, в которую его втянула Эшли, и правда сильно повлияла на него. Он то и дело обнаруживал себя в пьяном угаре, скованный по рукам и ногам тяжелым сладковатым дымом, придавленный телом Эшли.

Он уже не чувствовал ту эйфорию, то удовольствие и кайф, как было с ней в первые несколько раз. Его разум погрузился в вязкий туман, из которого он уже почти не видел выхода. Но Нэйт протянул руку, и Леджер, собрав в кучу остатки здравого смысла, принял ее. Позволил вести его из этого мрака к свету. Перспектива провести все лето с грубыми и безжалостными командирами, которые наверняка готовились вытрясти из молодняка души, не очень-то прельщала, но он решил, что так, наверное, лучше, чем продолжать деградировать вместе с Эшли и ее дружками. Перед отъездом он порвал с девушкой, решив оставить ее в прошлом.

Нэйта это нытье порядком задолбало, но хуже стало в самом лагере. Там Леджер перешел на сплошной мат, поскольку стоило им переступить красную линию, обозначающую вход в палаточный городок, как с них вместе с привычной гражданской одеждой сняли и спесь наряду с прежней уверенностью в себе.

Подъемы в пять утра, быстро натянуть солдатскую форму на покрытое гусиной кожей от прохлады тело и бежать кросс пять километров в быстром темпе. Скудный завтрак и снова военная муштра. Отжимания на поляне под проливным дождем, затем резкий свисток, означающий смену деятельность, и вот их отряд из десяти человек уже бежит на другой конец поляны, чтобы подтянутся не менее пятнадцати раз. Многие подыхали уже на восьмой. Затем они собирали и разбирали оружие, изучали разные его виды, учились метать ножи и стрелять по мишеням. После этого обед из картошки и рыбы, крепкий чай. То и дело между парнями вспыхивали драки из-за какой-нибудь ерунды, сцеплялись двое, а затем и остальные бросались с кулаками на тех, кто рядом, просто потому, что нервы не выдерживали. Нэйт в какой-то момент сообразил, что сюда родители ссылали своих нерадивых отпрысков. Кто-то плотно сидел на запрещенных веществах, кто-то был слишком агрессивным или наоборот слишком хилым. Отчего-то не получалось заводить здесь дружбу. Многие парни смотрели друг на друга волком, другие даже не собирались поднимать глаз, словно погрузившись в себя, иные казались настолько забитыми, что шарахались от любого вопроса. Нэйт мысленно радовался, что Ледж поехал с ним. Только друг неизменно начинал утро с проклятий и злобного взгляда, адресованного другу.