– Надолго?

Отвернулась, чтобы он не увидел слез в ее глазах. Что-то слишком часто она стала плакать из-за одного несносного мужчины. Только Квилл заметил или почувствовал, как изменилось ее настроение. Пересел на ее скамью, обнял за плечи и добавил:

– Сколько бы тебе хотелось?

"Навсегда, – подумала Айя, – до последнего вздоха". Чувствуя, как покалывает кончики пальцев, как пламя рвется наружу, как гордость берет верх над другими чувствами, ответила:

– До ворот Академии. Потом можешь идти своей дорогой. Ты и так сделал для меня слишком много. Не знаю, как отблагодарить тебя.

Напустила на себя серьезный вид. Попыталась отстраниться от мужчины, хотя больше всего на свете хотела обнять его в ответ и никогда не отпускать. Квилл только сильнее прижал ее к своей груди, поцеловал в макушку и добавил:

– Десять поцелуев в день будет достаточно. Лет за семьдесят рассчитаешься. Неужели думаешь, что я оставлю свое сокровище?

– Никакое я не сокровище, – насупилась она, пытаясь незаметно стереть слезы. – Мало ли кто ждет тебя в столице?

– Только мой наставник. Больше у меня никого не осталось.

Айяна сразу поверила ему, улыбнулась и чмокнула его в щеку.

– Это чтобы проценты не платить, – добавила, будто оправдываясь.

– Целуй его крепче, – подбодрил трактирщик. – Скоро не до того будет, совсем не до того.

– О чем вы, господин? – уточнил Квилл. От Айи не укрылась тревога в его голосе. – Что случилось?

– Да вы, видать, издалека едете, если до сих пор не слышали. Война, защити нас светлые боги!

Слова Квилла подарили Айяне крылья, но те вдруг перестали слушаться ее. Словно потеряв опору, она камнем падала вниз. Молотом по наковальне стучало одно слово – война. Болью отзывалось в сердце, всколыхнуло самые страшные воспоминания детства: потерю отца и слезы матери, пожарище на месте дома, голод, отчаяние, страх – и предрекало новые беды.

– Вон, послушайте торговца, – хозяин таверны кивнул в сторону одного из гостей. – Из самой столицы едет. Почтенный человек, врать не станет.

Айна с Квиллом, не сговариваясь, встали и подошли ближе к говорившему. Вокруг него столпились другие посетители, слушали внимательно, ловили каждое слово. Даже заснувший за столом старик, весь вид которого выдавал в нем любителя хмельных напитков, поднял косматую голову и что-то бормотал в ответ.

– Будет война, помяните мое слово. Десять лет мира и вот опять нагрянула беда. Государь уже стянул войска к границе. Я сам видел отряды солдат, обозы с оружием, машины для метания копий. Ждут магов и драконоборцев.

Последнее слово мужчина словно выплюнул, оглянулся. Никто из присутствующих не проявил сочувствия к членам Ордена. Торговец хлопнул себя по коленям, поднялся, собираясь покинуть их. Таверна гудела, словно потревоженный улей. Одни предрекали всяческие несчастья себе и окружающим, другие бранились и проклинали драконов, третьи искали спасение на дне бутылки.

Айяна по-прежнему удерживала Квилла за руку. Казалось, стоит отпустить его, он исчезнет, а вместе с ним мирная жизнь, мечты, надежды.

– Много ли беженцев на дорогах? – спросила она. – Сколько воинов призвал король?

– Достаточно. Война еще не началась, а люди уже побросали дома и пожитки. Если вы держите путь в столицу, то можете поворачивать. В город никого не пускают. Это последний оплот государства, символ нашей свободы, – отозвался торговец. Видимо, он не торопился, а потому охотно отвечал на вопросы. – Сдать столицу все равно, что признать поражение. Не только воинов, но и всех магов призвали, даже стариков. Чувствую, эта война будет последней. Не ужиться нам в одном мире.