.

Парень достал из седельной сумки палочку и принялся стилетом из трости вырезать на ней черточки.

Чтобы проверить свои способности к языкам Мрачноглаз разработал свой язык: каждый символ обозначал звук и был вертикальной чертой, а различались они разными горизонтальными черточками (вот такими: “I”, “Г”, ”L”, “E”, “-I”. Конечно, при плотном написании горизонтальные черточки сливались, и невозможно было понять: они относятся к текущему символу и предыдущему. Но первый раз человек язык придумывает, нужно отнестись с пониманием). Его способность действительно сработала, и он легко понимал эту древопись всего лишь ценой сомнения окружающих в его рассудке.

Сейчас он пытался записать слова существа (хотя, признаться, не все из них он понял. У героев Сказителя такой проблемы не было – все всегда говорили четко и не теряли ход разговора). Скорее всего, они ничего не значат. Это ведь сон, и, как сказала Принцесса, сны – странная штука. Но у парня были сильные подозрения, что сны в родстве с мыслями, значит, они тоже порождения разума. Это попытка общения с самим с собой. А себе Мрачноглаз доверял. И что он потеряет, записав слова на палочку? Всего лишь палочку. А если слова что-то значат? Детали важны. Сказитель не часто делал мелкие детали важными для сюжета, но когда делал, Мрачноглаз не мог усидеть на месте. Он вскакивал, осознавая взаимосвязь различных вещей в мире.

– Путь свободен, – бросил Первак, вернувшись с разведки.

– А там нет старика, который на самом деле не старик? – спросил Мрачник, но, увидев направленные на него взгляды, быстро добавил: – Просто пример, чего там может быть.

– Нет старика, – ответил Первак, чуть подумав. – Но я видел ущелье из острых скал.

Мрачноглаз, нагружая седельные сумки Травинки, тоже задумался. Затем он повернулся к Принцессе:

– Мы не будем их атаковать первыми.

Принцесса, чесавшая Ворона, покраснела и сжала свои щёки:

– Неужели у меня наконец-то появилась такая ужасная репутация? Ура.

– Писк! – пискнул Крыс и показал обширность.

– Ой, не стоит. Это я ещё вам десятой части себя не показала из-за скромности. Но всё равно спасибо, – поблагодарила Крыса Принцесса.

Мрачник развернулся и задумчиво посмотрел на небо, окутанное тёмными тучами, и на бывшую снежную шапку мегагриба, которая теперь спадала снегопадом. По его выражению лица невозможно было понять, о чём он думает. А думал он о предсказаниях и лжебогах.

Компания продолжила путь к своей цели. Мрачноглаз даже не пытался найти в снегах место серого существа. Вскоре показались торчавшие из-под земли, снега и почему-то тумана в разные стороны скалы. Они обрамляли ущелье (хотя Мрачноглаз назвал бы это скорее перевалом. Расселиной даже), и производили зловещее впечатление.

– Должна признать, у Наконечника есть чувство вкуса, – сказала Принцесса, когда все остановились полюбоваться зрелищем.

– Откуда, заколдуй вас колдун, вы знаете имя вождя? – из неприметной земляной щели выполз человек в плохо обработанной шкуре альма (круглые ушки альма на капюшоне разбойника были даже забавны и милы).

– Скажи ему, что пришёл сын Волки. Он поймёт, – заявил Мрачник.

Привратник (а он бы сильно удивился, что он привратник) оглянулся на свою щель, потом на гостей, потом на щель. Было видно, что ему не хочется идти к вождю, потом обратно, потом опять к вождю.

– Мне не хочется идти к вождю, потом обратно, потом опять к вождю. Давай ты сам ему скажешь, что ты сын Волки, сын Волки, – наконец произнёс привратник после длительного мыслительного процесса.

– Если так далеко до него идти, то их логово должно быть огромным, – мрачно заметил Мрачноглаз, не замечая, что говорит вслух.