– Мама, познакомься, это шеф-повар Эштон Крофт. Эштон, это моя мама, Пенелопа Фонтейн.

– Рада с вами познакомиться, – промурлыкала Пенелопа, царственным жестом протянув ему руку, словно она была королевой, а он – ее подданным.

Эштон пожал ее руку и блеснул своей голливудской улыбкой:

– Я наслаждаюсь работой с вашей дочерью.

Лгун. В лучшем случае он терпит ее.

Увидев эффект, произведенный им на ее мать, Харпер развеселилась. Пенелопа, казалось, мгновенно забыла о том, зачем она приехала сюда за две тысячи миль. Однако Харпер хотела бы вернуться к теме шантажа и решить эту проблему.

– Тебе что-то от меня нужно? – спросила она Эштона.

Он посмотрел на нее:

– Всего лишь мой планшет. Через десять минут у меня видеоконференция.

– Он вон там. – Жестом Харпер указала на черный чемоданчик.

Открыв боковой карман, Эштон достал тонкий компьютер. Когда он наклонился, под рубашкой обозначились его накачанные мышцы, и Харпер восхищенно вздохнула. Сильный и атлетичный, в рабочих брюках, джинсовой рубашке и спортивных ботинках, с выгоревшими на солнце растрепанными волосами, спадавшими на его ярко-голубые глаза, он являлся воплощением всего того, чего была лишена Харпер. Наполненный жизнью, непредсказуемый, волнующий.

– Оставь чемодан, – скомандовала она. – Я с тобой еще не разобралась.

Губы его скривились в улыбке.

– Конечно.

Поймав его самодовольный взгляд, Харпер молча уставилась на него, отказываясь задуматься над своими словами. Она даже боялась спросить себя, какой же скрытый подтекст он в них увидел.

– Поинтересуйся у Мэри, свободен ли конференц-зал.

– Хорошо.

– И приходи ко мне, когда будешь готов. Мне хотелось бы узнать, чем закончится твой разговор с Коулом.

– С превеликим удовольствием. Ты будешь здесь?

Харпер взглянула на мать:

– Не знаю, где я буду. Спросишь у Мэри. Она меня найдет.

Кивнув, Эштон вышел. С его уходом напряжение в помещении немного снизилось. Сердце Харпер стучало так, словно она пробежала несколько миль.

– И ты позволила этому оборванцу заниматься открытием ресторана в твоем отеле?

Слова матери не были бы так обидны, если бы Харпер не видела, каким томным взглядом мать глядела на этого «оборванца».

– Он только недавно вернулся из четырехмесячной поездки по Индонезии.

– Ты сказала, он шеф-повар. Что он делал там?

– Снимал серии для передачи «Кулинарный бродяга». Он путешествует по всему миру, дегустирует местные блюда и попутно рассказывает об истории и проблемах тех мест, где проводятся съемки.

– Я не смотрю телевизор. Это слишком депрессивно.

Пенелопа вела светский образ жизни. Она играла в гольф по утрам, потом завтракала с друзьями. Затем она прогуливалась по магазинам, а оставшуюся часть дня посвящала культурным мероприятиям или благотворительности. Распорядок ее дня нарушался лишь тогда, когда она отправлялась в Хэмптон, чтобы навестить свою мать, или затевала ремонт в квартире.

– Его шоу очень популярно.

– Не сомневаюсь, ты знаешь, что делаешь, – ответила мать, и тон ее указывал на то, что тема эта ее больше не интересует. – Когда ты дашь мне деньги?

– Я позвоню в банк и велю им выдать тебе деньги, когда ты скажешь мне, кто тебя шантажирует и почему.

– Я твоя мать, – выдохнула Пенелопа. – И ты не смеешь ставить мне условия.

Прежде чем Харпер успела возразить, в дверях появилась Мэри.

– Вам звонит дедушка, он сейчас на линии. Звонил также Карло и сказал, что шеф Коул хочет поговорить с вами как можно скорее.

Черт возьми…

– Скажи, что я ему перезвоню, как только переговорю с дедом. Через десять или пятнадцать минут.

Пенелопа схватила дочь за руку:

– Не говори ничего Генри.