Мы встретились с Аней случайно. В магазине возле нашего старого дома. Не помню каким чудом оказался в том месте, знаю только то, что после гибели родителей ни я, ни Рома не совались в этот двор. Она ничуть не изменилась со школьных лет. Те же длинные светлые волосы, золотым каскадом спадающие по плечам. Та же играющая улыбка на пухлых губах и глаза… Небесно-голубые, заставляющее утонуть в своей глубине. Меня с головой унесло в этот водоворот первой любви. Я, как тот самый додик, был готов петь под её окном серенады, таскать ромашки, сорванные с ближайшей клумбы и любить. Да я и любил… Любил так, что даже не замечал её вечерних вылазок с подругами, когда мы уже жили вместе. Не замечал, как она отводит в сторону глаза, когда я начинал разговор о семье и детях. Ни хера не замечал! На кольцо копил. Предложение хотел сделать под бой курантов. Романтик недоделанный. А потом она пришла со слезами на глазах и сказала, что беременна. Срок пятнадцать недель. И я опять не заметил, что слёзы эти были далеко не от радости.

Новость о будущем ребёнке вскружила мне голову. Нашёл какого-то барыгу, который может быстро сбагрить барахло за копейки. Продал всё, что мог. И отцовские часы, и мамины сервизы. Как только трусы свои не продал? Скинул всю вырученную наличность в кучу, добавил то, что накопил и купил кольцо. Даже на цветы денег не хватило. Вместо них наломал кленовых веток и сообразил из них пышный букет.

Двое суток я тупо ждал, когда моя ненаглядная вернётся домой. На третьи начал обивать пороги ментов, больницы и морги. Поставил на уши всех, кого только мог. Ни спал, ни жрал… Боялся, что с ней что-то случилось. Так продолжалось одиннадцать дней. Никто о ней ничего не слышал, а я продолжал искать. О службе забыл. Наплевал на всё, к чему стремился долгие годы.

А потом, сидя дома за столом, в который раз перебирая отписки ментов и глуша водку прямо с горла, я услышал, как в замке провернули ключ. Это была Аня. Но не та девушка, на которой я собирался жениться. Чужая…

С короткой стрижкой, ярким макияжем и кожаном плаще, который такому, как я, явно не по карману. Она походила на модель с обложки журнала. Такая же красивая, но с абсолютно пустым взглядом, в котором единственное, что можно увидеть — пляшущие долларовые значки.

— Привет…

Глупо? Не то слово! Но это всё, что я смог сказать этой чужой для меня женщине.

— Дим, давай только без драмы? Хорошо? — нервным голосом попросила она.

— Хорошо, Анют… Как скажешь.

— Пойми, Дим, я не могу так, — заскулила она.

— Как так, Анют?

— Вот так! — воскликнула она визгливо. — Ты посмотри вокруг! Мы живём в нищете. В затхлой однокомнатной халупе с советским ремонтом. Я хожу в обносках, как какая-то нищенка.

— Но уже-то нет, — подметил я, намекая на её наряд.

— Я встретила мужчину. Он меня любит!

— Называй вещи своими именами, Ань. Ты нашла мешок с бабками!

— Да он состоятельный человек. И что? Я люблю его!

— Я вас поздравляю, Ань. На свадьбу прийти не обещаю, но открытку с поздравлением пришлю.

— Я же просила тебя без драмы, Дим! Зачем ты всё опошляешь своим сарказмом?

— Ань, мне по хер на вас! Что с моим ребёнком? — спросил я о том, что волновало меня больше всего.

— Я сделала аборт, когда познакомилась с Жорой, — невозмутимо ответила она.

Сука! Как же сильно в тот момент я хотел ударить её. Впервые в жизни мне хотелось причинить боль женщине. Хотелось, чтобы она хоть немного ощутила то, что испытываю я! Но я ничего не сделал. Даже будучи в ярости, ненавидя её самой лютой ненавистью и проклиная само её существование, я не смог сделать ей больно. Алкоголь бурлящий по моим венам не мог заглушить эту суку любовь, воющую в окровавленной душе.