Они подошли к дверям покоев Исхи. Веренир толкнул дверь, чтобы пропустить вперед Исху с младенцем на руках. Бо вбежал первый.

— Он сказал, что очень хочет тебя увидеть! — сообщил мальчик громко.

— Да о ком ты говоришь, Бо? — все же «ожила» Исха, очнувшись от задумчивости.

— Думаю, речь обо мне, — из-за большого стола, который использовался для приготовления снадобий, поднялся мертвец.

Нет, он, конечно, не был мертвым сейчас. Он дышал, двигался и говорил. Но таковым его все уже долгое время считали.

Ведьма застыла на пороге, не в силах больше сделать и шага. Она побледнела так, что веснушки проступили на лице яркими пятнами. Верениру показалось, что она сейчас упадет. Она действительно пошатнулась. Он кинулся к ней, придержав.

— Подержи, — сдавленно сказала она и выпустила из рук Халима, а потом сделала несколько нетвердых шагов к человеку, который робко улыбался, глядя на ведьму.

Веренир и сам почувствовал, как земля уходит из-под ног.

Да как он смеет заявляться сюда… вот так?! И вообще кто его сюда пустил?!

Широкими шагами, он, не сводя взгляд с Исхи, которая, словно во сне, двигалась к бывшему мертвецу, подошел к широкой кровати и положил на нее Халима.

Десница сам находился как будто в кошмаре.

— Живой, господи Ясногорящий… — шептала она. — Живой…

Она приблизилась к нему, и он заключил ее в объятия. Ведьма не ответила на них, просто стояла, будто забыла, как двигаться.

Гнев, ярость, безумная злость накатили так внезапно, что Веренир даже не подумал воспользоваться магией. Стрелой он оказался возле возмутителя спокойствия и, резким движением оттолкнув его от Исхи, ударил кулаком в лицо.