Вкус музыки. Клубничный Катарина Каррас

© Каррас К., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Сегодня мой день рождения. И я провела весь день с самым дорогим мне человеком. Никаких фанатов, никакой прессы, никаких друзей. Только мы – я и он. Мы с ним прошли через многое вместе и заслужили свое личное счастье.

Он посмотрел на меня сияющими глазами, в которых было легко прочитать восхищение. Знаю, я превзошла саму себя. Ради него я готова на самые женственные образы.

Я повернулась на триста шестьдесят градусов, заставив платье весело всколыхнуться, и он рассмеялся. Его смех пронесся в воздухе сотней колокольчиков. Смех, который нравится многим девушкам, и я не исключение.

– Пойдем, загадаешь желание на Карловом мосту? Я слышал, все загаданное там сбывается. Вдобавок сегодня твой день рождения. Двойная магия, – улыбнулся он и нежно поцеловал меня в висок.

Уже несколько дней мы находились в Праге. Он внезапно взял туда билеты и сказал, что мы вылетаем через несколько часов.

А сегодня мы весь день гуляли по этому городу. Я едва не споткнулась из-за каблука, попавшего в щель между двумя камнями брусчатки, но он поддержал меня, крепко обняв за талию.

Я благодарно улыбнулась ему, и мы вместе дошли до середины моста, наблюдая за закатом солнца. Рядом проходили немногочисленные туристы, но они не присматривались к нам.

Он обнял меня сзади, положил голову мне на плечо и прошептал на ухо: «Загадывай желание». Я прикрыла глаза и, греясь в теплом кольце его рук, загадала…

POV Наташа

Четыре года назад

Когда я открыла глаза, меня сильно мутило, и свет в комнате был слишком ярким, настолько, что зрение было нечетким. Я попыталась рассмотреть что-то вокруг, а не только потолок, но не было сил даже поднять голову с подушки. Через минуту в палату кто-то вошел. Боковым зрением я видела только очертания темной фигуры и могла только предположить, что это мужчина.

– Наконец-то ты очнулась! – воскликнул он. Я поморщилась от громкого звука, и он уже тише продолжил: – Прости, знаю, наверное, болит голова? Я сейчас позову врачей.

Я хотела сказать, что хочу пить, но язык меня не слушался. Попыталась поднять руку, но так и не поняла, подняла ли я ее.

– Наташа, вы меня слышите? – послышался другой мужской голос. Я нахмурилась, не совсем понимая смысл того, о чем меня спросили, и не в силах рассмотреть расплывчатый силуэт. Попробовала что-то сказать, но получился легкий хрип.

– Нужно дать ей воды, – скомандовал второй мужчина, чей силуэт был белым.

Я услышала журчание и затем ощутила прохладное стекло на своих губах. Кто-то придерживал меня за голову, чтобы я не поперхнулась.

– Энн, как ты себя чувствуешь?

Я попыталась сфокусировать взгляд на говорящем «темном» мужчине. От этого действия голова начала очень сильно болеть, и я откинулась назад, прикрыв глаза.

Меня потрясли за плечо, и нехотя я снова разлепила веки, отмечая восстанавливающуюся четкость картинки, словно на меня каждую секунду надевали очки сильнее предыдущих, секундных, очков.

– Моргните один раз, если слышите меня, – сказал «светлый» мужчина. Ангел?

Я моргнула, радуясь, что нормально вижу и слышу. Но что произошло?

– Артем, говорите с ней в ближайший час, может быть, ее мозг начнет быстрее обрабатывать информацию.

Кто такой Артем? Со мной в палате остался блондин, наверное, это он и есть. А я еще называла его темным, под стать одежде.

– Мы все так испугались за тебя, Наташа, – серьезно сказал он, сжимая мою руку.

В моем сознании билась мысль, что этот человек мне близок, но я не могла понять насколько.

Он говорил и говорил, а я непонимающим взглядом смотрела на него. То и дело я проваливалась в сон и просыпалась, а он был рядом со мной. Время от времени к нему присоединялись и другие люди: девушка с фиолетовыми волосами или парень с глазами разного цвета.

Через несколько часов я начала понимать, что происходит вокруг. Даже вспомнила имена тех, кто посменно находился около меня: Оксана, Артем, Элла, Миша, Илона, Макс. Но самого главного имени не было. Я хотела спросить о нем, но голос меня не слушался. Пришлось кричать это имя в своих мыслях и надеяться, что кто-то проявит чудеса телепатии и поймет, что я хочу услышать. Как назло, разговоры были нейтральными: о музыке, кино, об учебе, о путешествиях, книгах, но тем не менее они помогали мне дергать за ниточки памяти, которые я еле нащупывала в темноте сознания.

Наверное, благодаря их разговорам мой мозг постепенно ослабил защитные механизмы и включил всю мою память за последние двое суток, поняв, что я в безопасности и мне ничего не угрожает. А еще через десять часов я начала говорить, и первым вопросом, который задала, был:

– Где Игорь?

Элла и Макс, находившиеся в это время рядом со мной, переглянулись, и парень ответил, пряча взгляд:

– Он нам не сообщает о своих передвижениях.

Сил на раздумья не было, поскольку были и другие вопросы, ответы на которые мне не терпелось получить именно сейчас.

– Сколько я была без сознания?

– Три дня, – отозвалась Элла, поправляя фиолетовую прядь, упавшую на глаза.

– Кстати, тебе идет новая прическа, Артем, – заметила я.

– Спасибо, – усмехнулся он. Длинных волос больше не было: его стрижка напоминала мне прическу Лайта Ягами, героя одной известной манги под названием «Тетрадь смерти».

Дверь в палату бесшумно открылась, пропуская врача лет пятидесяти и медсестру.

– Попрошу посторонних удалиться на время, – приятным низким голосом попросил мужчина. – Сходите попейте кофе: в автомате на первом этаже он очень вкусный.

– Я буду прямо за дверью, – пробормотал Артем, по привычке попытавшись дернуть длинную прядь волос. Не найдя ее, он вытолкнул всех в коридор и прикрыл дверь палаты.

Наконец я была один на один с ангелами в белых халатах, которые спасли мне жизнь.

– Спасибо, – сказала я им, попытавшись вложить в это слово как можно больше эмоций, и почувствовала, что плачу.

– Не плачьте, Наталья, – мягко сказал мне доктор, в то время как медсестра возилась около меня, поправляя капельницу. – Вам ни к чему лишние переживания. Сейчас перед нами стоит задача как можно быстрее помочь стабилизировать ваше состояние и состояние ребенка.

– Какого ребенка? – озадаченно спросила я, тут же встревожившись. Насколько я помнила, детей у меня не было. О нет… Неужели я во время аварии все-таки сбила кого-то мотоциклом?!

– Вашего, – улыбнулся он, а я оторопела. – Если вы еще не знали: вы беременны. Уровень гормонов в вашей крови показал шесть-восемь недель, точнее сказать пока что не можем.

Я смотрела на врача, пребывая в шоке. Затем запищал прибор, измеряющий мое сердцебиение, и одновременно с этим у меня началась истерика.

– С ним точно все будет в порядке?! Я же попала в аварию, меня протащило по асфальту! А его отец знает?! – сбивчиво и громко спрашивала я.

От моих криков в палату вбежал Артем, настороженно осматривая помещение. Не найдя признаков угрозы в первые доли секунды, он подбежал ко мне и попытался взять меня за руку, однако медсестра отпихнула его, протягивая мне две таблетки и стакан воды. Я тут же осушила половину стакана и затем выпила таблетки, приятно пахнущие мятой.

– Ребенок жив, успокойтесь. Я не знаю, кто его отец, но все молодые люди, которые навещали вас, знают о вашей беременности, – успокоил меня врач и следом встревоженно спросил: – Как именно вы вели себя во время аварии, Наташа? Падение было на живот?

– Нет, на спину, примерно так, как я сейчас лежу, – попыталась объяснить я. – Вернее, я положила байк и потом перешла из положения на боку в положение на спине…

– А потом просто в положение, – пробормотал Артем, покручивая в руках какую-то монету.

– Артем! – прикрикнула я.

Врач усмехнулся и сказал мне:

– Тогда опасность для здоровья ребенка минимальна, учитывая тот прочный костюм, который был на вас, к тому же вы ехали по асфальту не животом. И никаких травм или ранений в той области нет.

– Как вы можете быть уверены? – запаниковала я и подумала, что такое поведение не совсем соответствует моему обычному состоянию. Все же гормоны делали свое дело и меня штормило на эмоциональных качелях. – Вы делали УЗИ?

– Еще нет, – отозвался врач, – нам было важнее стабилизировать ваше состояние. И, знаете, чудеса случаются, – снова улыбнулся он. – Возможно, ваш ребенок дан вам для того, чтобы что-то изменить в жизни. И если бы он вдруг пострадал, то уже произошел бы выкидыш, которого не было все эти дни.

– Как долго я буду не в состоянии нормально ходить? – переключилась я на другую волнующую меня тему и пошевелила ногой, которую повредила при падении с мотоцикла, и теперь на ней красовался гипс, доходящий до середины икры.

– Точно сказать не могу, у вас трещина в лодыжке. Повезло, что не перелом: снаряжение спасло вас от гораздо худших последствий. А мышцы бедра заживут быстро. Около двух-трех недель потребуется на лечение трещины. – Он немного задумался. – Да, давайте ориентироваться на три недели.

– А руки? – Я подняла замотанные, словно у мумии, кисти рук. Я вспомнила, какими они были сразу после аварии, и вздрогнула.

– Два раза в день меняем повязки, восстановление кожного покрова – приблизительно два месяца. Но минимум три месяца вам придется ходить в перчатках для своего комфорта, поскольку есть места, на которых кожа будет нарастать дольше этого срока. И, конечно же, останутся шрамы на всю жизнь. Повезло, что не произошло никакого заражения.