– Фух! – сказала Суконская, закончив с первым шариком. – Тяжело.

Она взяла второй, а Лысов уже начинал следующий.

В этот момент из коридора появился, оглядываясь по сторонам, Вася. Он прокрался вдоль стены, потом пробежал круг по холлу, а затем исчез, видимо, укрывшись за спинками кресел.

И вот, когда Мария Аркадьевна уже почти надула второй шар, а Лысов заканчивал четвёртый, из-за спинки кресла вдруг выпрыгнул Вася и закричал диким голосом:

– Мышь во рту!

Оба шарика вырвались из рук надувающих и заскакали со свистом по холлу, выпуская воздух. Мария Аркадьевна всем своим видом изобразила сердитый испуг, а Лысов залился хохотом, от которого лицо его раскраснелось, а волосы растрепались и встали хохлом.

Вася тем временем, довольный собой, скрылся на лестнице.

– Весёлый мальчик, – сказал Лысов. – Однако же я беспокоюсь насчёт Тины и завтрака… Пойду-ка проверю… Если несложно, понадувайте шарики. Куда те улетели? Не вижу.

– Надеюсь, больше никакая мышь во рту не помешает, – ответила Суконская, взяв следующий шарик.

Лысов, оглядевшись и так и не найдя улетевшие шарики, удалился. Через пару минут появился Скворцов, одетый в джинсы и футболку. Он пересёк холл, зыркнул на Марию Аркадьевну и хотел было идти обратно, но наткнулся на Валеру, который, нахмурившись, двигался из коридорчика.

– Доброе утро, – сказал Скворцов. – Я как раз вас искал. Вернее, не вас, но уж лучше вы, чем никто.

– И вам того же, – ответил Валерий. – Однако рановато вы вскочили, сударь. Если вы насчёт завтрака, то я ещё не распорядился. Каюсь, поддался веянию времени, проспал, как безмозглый подросток.

– Да нет, – ответил Скворцов. – Я не о том. Я раньше бывал у вас здесь, но как-то так получилось, что совершенно ничего не знаю об окрестностях.

Тем временем в холл вошла Ангелина, собиралась спуститься ниже, в столовую, но, услышав разговор, задержалась.

– Как-то раньше, – продолжал Скворцов, не обращая на неё внимания, – мне всегда хватало развлечений в номере. А сейчас… Короче говоря, не знаете, есть ли здесь что-то развлекательное? Кинотеатр? Театр? Мюзик-холл какой-нибудь?

– Если только в параллельном пространстве, – ответил Валера. – Однако если я найду свою водичку, то я вам могу рассказать многое на этот счёт…

– Неужели даже и музея нет? – перебил Скворцов. – Краеведческого хотя бы…

– В параллельном пространстве все ходят задом наперёд, – сказал Валера, – потому что у них неудобная обувь. У них нету фабрики «Скороход», как у нас, а у «Адидаса» всего две полоски, поэтому он и вовсе никуда не годится.

– Понятно, – Скворцов вздохнул и, заскучав, отвернулся.

– А вы что же, – спросил Валера, – думаете, куда отвести свою даму?

– Ну… в некотором роде, – Скворцов снова повернулся к Валере и заглянул ему в глаза. – Понимаете ли…

– Понимаю, – ответил Валера. – Ключик не можете подобрать.

– Да! – воскликнул Скворцов. – И это для меня странно. – Он вдруг зашагал вдоль стойки ресепшна туда, потом обратно. – Я вам честно признаюсь – я бабник. У меня никогда не было никаких других интересов, кроме секса. И были времена, когда я был в своём деле чемпионом…

– А потом, – сказал Валера, – волосики поредели, морщинки пошли…

– Да это ещё полбеды! – подхватил Скворцов, но вдруг взглянул в лицо Валеры и осёкся.

– И нестояха, – заключил Валера.

Роберт Эдуардович грустно вздохнул, взор его стал тусклым и жалобным.

– А я ведь привык одерживать победы. Ставлю себе трудные цели, выбираю самых недоступных – и беру бастион! – Скворцов ещё раз прошёлся вдоль холла, потом остановился, пожал плечами. – Ну, положим, с этим делом я пока справляюсь. Виагра не очень помогает, но мне посоветовали зелье… Кроме самых тяжёлых случаев, всё хорошо. Но ведь меня как раз и тянет на самые тяжёлые! Я же должен быть первым!