Уинстона она пугала, а вот Джону она даже нравилась. Такая атмосфера была необходима влюблённым и близким людям, которые хотели выговориться или в тишине поговорить по душам.

– Кстати, это одна из причин, почему я хотел встретиться с тобой, – продолжил свой рассказ Уинстон, который собирался поделиться полученной информацией со своим старым приятелем, но не знал с чего начать свой рассказ.

– Ну и как я могу тебе помочь? Поинтересовался Джон.

Он не горел желанием вникать в чужие проблемы, но этот разговор его заинтересовал. Конечно, ему был интересна эта сугубо профессиональная беседа, но полученная информация могла быть весьма опасной. Он знал, что носителей конфиденциальной информации – могли уничтожить, как собственные спецслужбы, так и агенты противника.

– Дело в том, отметил Уинстон, что для того, чтобы генератор корректно работал, в программу нужно внести некоторые начальные данные. Эти данные можно получить лишь экспериментальным путём, затратив массу времени и ресурсов.

– Кроме того, в ряде стран наложен запрет на проведение подобных экспериментов над людьми и это осложняет работу спецслужб. Например, в нынешней России такая деятельность находится под запретом. Хотя я считаю, что такая работа проводится и там. Они не слишком отличаются от нас с вами.

После этого Уинстон развёл руками, давая понять, что все спецслужбы мира действуют одинаково. А работа, которой он занимается, нужна для поддержания обороноспособности государства.

– Сама по себе «железка» может оказаться бесполезной, если она попадёт не профессионалам. По сути, это программно-аппаратный комплекс и экспериментальные данные, которые вводятся в программу, не менее важны, чем полный состав электроники, из которого состоит этот продвинутый генератор – сказал он и замолчал.

После того, как они перекусили ароматными колбасками, которые были принесены к пиву, Уинстон продолжил свой содержательный рассказ.

– На самом деле эти данные есть в моей голове, и Уинстон постучал себя по своей огромной лысине, которая занимала значительную площадь его головы. Но я на всякий случай записал эти данные и на флэшку. И, конечно, я бы хотел тебя попросить спрятать эту флэшку у себя дома.

– Никто не знает, что мы встречаемся, и поэтому ты будешь оставаться вне подозрений, – сказал он «Не хочу, чтобы она досталась тем, у кого нет никаких сдерживающих моральных принципов», – проговорил Уинстон и посмотрел в глаза своему собеседнику. Сейчас он был похож на дворняжку, у которой отобрали кусок колбасы.

– В том числе, я её бы хотел спрятать от руководства Тавистокского института человеческих отношений, которое не осознаёт всей опасности наших исследований. Да ты и сам это прекрасно понимаешь.

После этого он сунул флэшку с секретными данными в карман своего приятеля.

– Прошу тебя – спрятать эту информацию ото всех, куда-нибудь подальше, – попросил Уинстон. У меня нехорошие предчувствия, а как ты знаешь, мои предчувствия меня никогда не обманывают. Со мной может случиться всё что угодно. Я постоянно размышляю над этим, занимаясь своей работой, и становлюсь ужасно мнительным и невнимательным.

После этого приятели стали прощаться. Пора было возвращаться домой. Уинстон сложил «железки» в свой дипломат и пошёл по направлению к выходу. Джон решил остаться в кафе, чтобы допить пиво и обдумать слова своего приятеля, с которым они только что расстались.

Эксперимент, превзошёл все его ожидания, и произвёл на него столь сильное впечатление, что это было заметно – невооружённым взглядом. Он задумался о возможностях того устройства, которое продемонстрировал его собеседник прямо в этом баре. Оно было опасно, так как могло повлиять на людей, на их мысли и действия.