– Да, – подтвердила Зина.
– Это отряд Анэнербе, – сказал Эвенир. – Они в курсе, что мы здесь. И теперь хотят захватить нас.
– Ну ты… – начала Зина, но Борис перебил ее:
– Этого следовало ожидать.
– Мы взорвем гранатометы, – сказала Зина.
– Гранатометы взорвем, но они возьмут нас, – сказал Эвенир. И, сделав перекошенную рожу, добавил: – Пытать будут.
– Не ври, – сказала Зина, – мы ничего не знаем. Только один Борис. Он делал этих Стрекоз. Его одного будут пытать.
– Нэт, – спокойно сказал Киселев. – Они будут пытать тебя, чтобы он нарисовал все чертежи.
– Да? Тогда лучше пристрелите меня, пожалуйста, а? – сказала Зина. И добавила: – Тогда нам надо бежать. Они не знают точно, где мы. И можно успеть скрыться в лесу.
– Похоже, нельзя, – сказал Борис.
– Почему? – удивилась Зина.
– Думаю, что есть план, который был мне неизвестен. Мы должны сдаться в плен. Правильно, я говорю, Эвенир?
– Не совсем так, капитан. Не в плен, – сказал майор нквд, Эвенир Таганский. – Я представлю вас, как мою диверсионную группу.
– И тебе поверят?
– Дело в том, что я двойной агент. У меня есть с собой даже форма офицера Анэнербе. Вот и удостоверение.
– И это известно Первому? – спросил Борис.
– Зачем? Зачем всё делать самому? Когда можно разделить себя на маленькие кусочки. Эти маленькие Первенцы сами сделают всё так, как запрограммировано в большом Первом. Он изучает военное искусство по глобусу. Такие тонкости наша работа.
– Чья, ваша? – спросил снайпер Валера.
– Кому неизвестно, кто еще не понял, прошу любить и жаловать:
– Майор нквд, Таганский Эвенир.
– Да, знаем, знаем! – махнула рукой Зина. – Заколебал уже своими полномочиями. – Она помолчала, и добавила: – Я сдаваться не буду. Я не разведчик, чтобы заниматься этой херацией.
– У меня есть полномочия ликвидировать всех тех, кто не согласен идти со мной в немецкий тыл.
– Ликвидировать всех! – воскликнула Зина, и ударила Эвенира по лицу. Потом добавила: – Мы Герои, и твои приказы нас не касаются. А то: ликвидировать всех! Хер тебе!
– Не всех, а всех тех, кто… – Эвенир не успел договорить. Сзади его ударил сержант Валера. Он держал в руках старый огнетушитель, который зачем-то здесь висел. Правда, не в самом доме, а в сенях, в пристройке. Сержант специально за ним сходил. И ждал только кивка Королева, чтобы применить этот тяжелый предмет по назначению.
Продолжение уже только в рассказах спецслужб и т. п.
Глава пятая
1
– Вправо! Влево! Вправо! – Еще раз:
– Вправо, влево, вправо. – И еще. Удар-р! Гол.
Гол в маленькие ворота. Тренер сборной Авангарда полчаса уже смотрел эту игру трое на трое в хоккейной коробочке.
– Послушай, парень, – наконец сказал он Владимиру, – можешь завтра сыграть за сборную?
– За сборную? – переспросил Владимир.
– Да, команда составлена из бывших игроков других команд.
– Да.
– Точно? Не опоздаешь? Матч начинается в пять. Приходи к четырем в раздевалку. Знаешь, где она находится?
– Там, где зимой выдают коньки на прокат?
– Точно! И там же, где зимой с помощью утюга наносят покрытие на лыжи.
– Да, я знаю это место, – сказал Владимир. Он не стал добавлять, что это место, где он первый раз в пятнадцать лет попробовал водку. Вместе с товарищем они помогали контролеру пропускать на каток всех желающих без билетов. Но, разумеется, за деньги. Набрали на бутылку водки. И тоже выпили из пол-литровой банки по пятьдесят грамм. До дома все было нормально, весело, но потом пол начал наклоняться. Началась морская болезнь. Рвало так долго, как будто он выпил ведро, а не пятьдесят граммов.
– Придешь?
– Приду.
– Приходи, я буду ждать.
Его поставили в защите. В защите никто не любил играть, кроме тех, кто вообще не умел играть в футбол, но готов был к столкновениям, и мог бегать, как рысак. Как паровоз. Как паровоз, под который попала Анна Каренина, не успев сделать финт. Она растерялась, как неопытный нападающий. Как уставший водитель, встретив на безлюдной, точнее без-машинной дороге при въезде в Москву, в Балашихе, лося, рванувшего из леса ему наперерез. Удар. Гол! Прошу прощенья, просто этот лось убежал в чащу на другой стороне дороги. Анне Карениной повезло меньше. Ее лось был слишком большой. Огромный.