– Послушай, как тебя звать, все забываю, – сказал Душин, – наводи, мать твою. А то гадает: Тигры – Пантеры. Хуеры! Огонь!

– Опять горит, – сказал наводчик. – Отсюда вижу.

Остальные три пушки тоже стреляли, но ни разу не попали, как констатировал сержант Крылов. Капитан Королев его, разумеется, не слышал, но и сам понял, что надо бить и правее. Скоро и напротив других пушек батареи Душина загорелись танки. Зина смотрела в мощный бинокль, и только успевала командовать:

– Стреляй по правому флангу, капитан!

– Огонь по левому краю, Борис.

– По центру, Королев.

Большие бронебойные пули прожигали лобовую броню Тигров. Второй гранатомет молчал.

– Пусть будет в запасе, – сказал Королев Эвениру. – Пока не стреляй.

– Тем более, – добавила Зина, – если нас засекут – будут думать, что у нас только одна огневая точка.

Эвенир согласился. Согласился, когда уходил в другой дом. Но сейчас начал стрелять.

– Тварь, – сказал Борис. – Ни хера не слушает, что ему говорят.

– Не вытерпел, – подтвердила Зина, – хочет показать себя. – И тут же, еще раз приложив бинокль к глазам, выдохнула: – Он не попадает.

Скоро к ним прибежал огородами сержант Поляков от Эвенира, и сообщил, что у них:

– Систематический недолет.

– Может быть, вы плохо наводите? – спросил Борис.

– Как ни наводи, но чтобы с десяти раз не попасть ни разу! – воскликнул Поляков, – так не бывает.

– Придется выдвинуться вперед. Передай мой приказ старшему лейтенанту Киселеву. Передислоцироваться в расположение батареи Душина.

– Так они нас не знают! – воскликнул сержант. – Перестреляют на подходе из автоматов.

– Во-первых, у них нет автоматов, – сказал капитан Королев.

– А во-вторых?

– А во-вторых, третьих и четвертых, там уже никого нет в живых.

– Танки расстреляли батарею, – сказала Зина.

– Мы стреляли по Тиграм, а Тигры по батарее Душина, – сказал Борис.

– Они до сих пор не поняли, откуда в них ведут огонь.

– Сколько танков мы уже подбили? – спросил сержант Поляков, пришедший от Эвенира. – Вы считали?

– Девятнадцать, – сказала Зина. И добавила: – Они подбили девятнадцать Тигров.

– Они будут так думать? – спросил сержант Валера, снайпер. Пока что он не стрелял – далеко. Ждал своего часа.

– Нет. Может быть, думали, – сказала Зина. – А теперь нет. Там все убиты.

Все, да не все. Наводчик орудия Душина Паша был жив. Пушка еще стреляла, и он опять открыл огонь, потому что в атаку пошла вторая волна танков.

– Выстрел! Второй! Третий! – но танки шли, и шли, неумолимо накатывая на батарею, как волна цунами. Ни один не загорелся.

– У меня осталось всего семь патронов, – сказал Королев. – Почему Эвенир не выдвигается вперед, мать его?

И тут опять прибежал сержант Поляков. Он сказал, что Стрекоза Эвенира заела.

– Патрон перекосило, и он намертво засел в затворе, – сказал Поляков.

– Идиотизм! – рявкнула Зина. И добавила: – Тащи сюда его патроны!

– Не надо, – махнул рукой Борис. – Ружья разные. – Это были экспериментальные образцы, и они были разного калибра.

Капитан Королев начал стрелять, и наводчик Паша на батарее Душина опять начал попадать. Он подбил семь Тигров, уже на задумываясь, почему пробивает лобовую броню, прежде чем сам был отброшен далеко от разбитого орудия взрывной волной. Майор Гейдрих, Тигр которого был подбит еще в первой атаке, резюмировал:

– Заебал, падла! – правда, по-немецки. Танк Гейдриха был подбит, но не загорелся. Экипаж контузило. Когда Гейдрих очнулся, на батарею пошла уже вторая волна танков. После семи подбитых Тигров, эта вторая волна не пошла даже в обход. Просто повернула назад. Полковник Маркс, командовавший этим наступлением, сказал: