От угодивших в воду снарядов расходились круги. Склавины подхватывали оружие и снова пускали в дело. Они больше не издавали страшного боевого клича. Речная дуэль продолжалась в тишине.

Рыва щелкнул языком:

– Где остальные дозорные, Дар? Что ты об этом говорил?

– Они пошли вниз, попробовать остановить…

– Глупо это! Напрасное дело! – прервал его рыжий старшина. – Хотя никто на наш берег не сунется, даже если Радогост спалит оба корабля. Зря себя да других тревожу, ох, зря. Только Даврит, все одно, нападения этого не одобрит.

– А если и правда корабли захватим? – возразил Добросвет.

– Не будет этого, – уверенно ответил Рыва. – Вот увидишь!

Снова, но уже по-другому, проревела труба. Первый корабль поднял весла. Замедлил ход, а затем поплыл в обратном направлении. Нос превратился в корму. На ней появились рулевые весла. Страшный поток снарядов полетел с судна в сторону клина из лодок склавин. На каждой из них было не более пяти человек. Люди старались укрыться щитами от дротиков и стрел римлян. Они наклонялись, переставали грести и слабо отвечали на залпы римлян. Неожиданно второй корабль прибавил ходу, а первый снова остановился и пошел в другую сторону.

«Ну и чудеса! – Амвр приоткрыл рот от изумления. – Вон как лихо они от варваров ушли. Может, и людей мало потеряли? Все борта алыми щитами укрыты, а стреляли как умело!»

– Радогост ранен! – воскликнул Дар. Подбородок его опустился.

– Еще не известно, – Волк потер левый глаз. – После узнаем.

Оба византийских корабля двигались теперь почти вровень. Островок и проток остались позади. Выпавшие из однодеревок люди барахтались в воде. Товарищи помогали тонущим спастись, вытягивали их из реки, втаскивали в однодеревки. Лишь немногие лодки склавин преследовали уходившие на всех веслах и парусах суда императорской речной флотилии. С прощальным торжеством гудели римские трубы.

«Красивые эти корабли, – сказал себе мальчик с восхищением, – и грозная они сила. Какое счастье, что ни одно такое чудовище не помешало нашей переправе сюда. Быть бы мне тогда снова рабом».

– Без толку, – печально вздохнул Дар и опустился на камень.

– Вот и все, – пробормотал Рыва. – Дальше ничего не будет.

Вечерняя улица была почти пуста. Лишь два человека плелись по ней в голубоватом свете половинки луны.

«Проклятый гот, – мысленно проворчал хозяин постоялого двора. – И как сказать этому германцу, что его уже второй день дожидается приятель, когда он снова напился как сволочь. И как только я получу свои деньги? Может быть, взять их самому?» Рука трактирщика, на плече которого висел огромный нечесаный варвар, робко потянулась к его поясу. Там должен был висеть кошелек. «Ах, как приятно звенят монеты!»

– Не смей! – заорал Феодагат. – Зарублю!

– Да как тебе объяснить?! Ох! Тебя ждет человек! Слышишь ты меня?! – залепетал перепуганный хозяин.

– Я не пьяная скотина, – зашипел варвар. – Я защитник империи! Кто здесь хулит императора?! Слава цезарю августу Юстину! Зарублю!

– Да хранит господь нашего мудрого владыку, он-то тут при чем?

– Слава цезарю августу Юстину!

– Успокойся, успокойся, достойный воин.

– Смерть варварам! – снова проорал Феодагат.

«Сам-то ты кто?» – подумал хозяин, волоча шумного великана к своему заведению. Слова германца обескураживали жуликоватого коренастого человечка с выпирающим животом, курчавой бородой и маленькими подвижными глазками. «Наглец, он еще, поди, считает себя римлянином, – мысленно проворчал трактирщик, – тупой варвар».

– Смелее в бой! В бой, я говорю! Трусам не на что рассчитывать…

– Ох, как же я тебя дотащу? Ведь не хорошо сидеть и орать прямо у вывески, – прошептал хозяин. – Ну хоть бы ты потише себя вел. Что скажут соседи… Ох, ну… Иди же наконец своими ногами!