– Ну вот, – вздыхает Надя, – а потом он уехал.

– К себе в Югославию?

– Ну да. Обещал, что приедет через две недели и мы поженимся…

– А-а, значит, вы все-таки собирались пожениться?

– Ну да, – почти неслышно отвечает Надя, – Милован сказал, что это возможно только в Югославии, а там началась война, и он не смог приехать… Ну вот… Я очень волнуюсь и хочу его найти, потому что у нас ребенок…

– Вот как? Поздравляю!

– Да, у нас мальчик. – Надя улыбается. – Он очень похож на Милована. Моя мама говорит, что он не приедет, но я не верю…

– И поэтому вы обратились к нам?

– Да…

– Откуда вы знаете о нашей передаче?

– Ну как… все знают.

– Ну что же, Надя, вы правильно сделали, что обратились к нам. И знаете почему? – ведущий выдерживает паузу и вдохновенно продолжает: – Потому что мы нашли вашего Милована. Да, нашли, честное слово! Вы рады?

Надя молчит, но ее лицо озаряет счастливая и немного застенчивая улыбка.

– Мы его нашли, – повторяет ведущий, насладившись эффектом, – но, к сожалению, сегодня он не смог приехать к нам на передачу из-за проблем с визой.

Улыбка немного потухает, но не совсем, потому что у ведущего уж больно хитрый взгляд – не иначе как приготовил какой-то сюрприз.

– Вы не огорчайтесь, потому что очень скоро он непременно приедет – завтра или послезавтра – и вы обязательно встретитесь. А сейчас… – Он подносит руку к наушнику, прислушивается и делает приглашающий жест: – Сейчас вы можете поговорить с вашим любимым.

Надя растеряна – похоже, она ожидала чего-то совсем другого.

– Ну, что же вы? – поощряет ведущий. – Говорите, говорите же! Милован слышит вас.

Надя растерянно озирается и наконец собирается с силами:

– Милован, мы тебя ждем… Мы тебя очень любим – я и Владик. Ему уже два с половиной года. Он на тебя очень похож. Особенно глаза. Такие же красивые, как у тебя.

Вдруг откуда-то сверху через эфирные помехи прорывается голос Милована, говорящий с сильным акцентом:

– О, как поживаешь? Как здоровье?

В публике раздается легкий смешок, но Надя не замечает.

– Ты где? – спрашивает она, замирая от счастливого предчувствия. – Иди сюда!

Ей кажется, что его спрятали как новогодний сюрприз под стол и что он выскочит сейчас как черт из табакерки, и у них опять все будет хорошо.

– Да нет же, – слегка раздражаясь ее непонятливостью, разъясняет ведущий, – Милован говорит с вами по телефону, его здесь нет, он в Югославии. Но вы отвечайте ему, отвечайте! У вас есть уникальная возможность поговорить с ним прямо сейчас, в прямом эфире!

Надя смущается, нервничает, ей неловко, оттого что на нее глазеет вся студия, но делать нечего, и она отвечает:

– Спасибо, хорошо. Мы здоровы.

– Отлично! – бодро продолжает Милован. – Я желаю, чтобы вы были здоровы.

– А ты как? – Надя делает отчаянную попытку продолжить диалог.

– Куда? – переспрашивает он, то ли не расслышав, то ли сделав вид, что не расслышал.

Публика смеется.

– Ты здоров? – повторяет она, но как-то не очень уверенно – голос у него бодрый и довольный, и что-то непохоже, чтобы он жаловался на здоровье. – Мы очень скучаем по тебе – я и твой сын.

– О! Да! Я очень рад! – отвечает Милован опять несколько невпопад.

Студия хохочет, и у нее не выдерживают нервы.

– Милован, я не могу говорить. Я звоню из студии, здесь много народу.

– Как? Что? – не понимает Милован.

– Я в студии, на телевидении. Я не могу говорить. Когда ты приедешь? – Губы у нее дрожат, но она все еще на что-то надеется.

– О! На телевидении! Телевидение – это хорошо! Приезжайте к нам в гости, в Югославию!

Зал покатывается со смеху.

– Нет уж, приезжай лучше ты.

Надя чуть не плачет, еле сдерживается. Ведущий продолжает делать вид, что все хорошо, и умильно ждет слез благодарности от участников трогательной сцены.