– У тебя что горловая варанга, Бенедикта?

– Госпожа Вивьен, я хотела оказать вам помощь разобрать ваши вещи, сложить их аккуратно в шкафы, перестирать в порошках и отдушках.

– И? Ты можешь сделать это без зазрения совести, я не буду вставать против твоих желаний сделать это.

– Дело в том, что тут нет ваших вещей.

– Тебя что, госпожа Аманда угостила настоем трав, Бенедикта?

Я подошла к сундуку и заглянула внутрь, как в колодец, наполненный иыланами (змеи). Мои глаза сразу же полезли на лоб, как у прислужницы.

–Мать моя женщина! – охнула я, – что это такое?

Моя рука потянулась к аккуратным стопкам, вымерено лежавшим линиями внутри пространства и выудила сверху мужское исподнее белье, пахшее свежестью и чистотой. Не то чтобы я его понюхала, вдохнула, прислонив к носу. Я не была настолько больной. Нет! Просто запах стиральных отдушек был таким интенсивным, что ударил в нос как кулак.

Мне стоило нескольких секунд, чтобы включить логику. Я когда-то успела перепутать сундуки с какими-то перфекционистом до мозга костей.

Мечтавшая спокойно уснуть в своей постели на мягких подушках, я распрощалась с этой идеей сразу же, как только узнала о том, что в моих покоях, по-хозяйски осел чужой сундук, как две капли воды похожий на мой.

Только имелись отличия в табличке собственника. Заместо В. Стейдж, там значилось А.Редвил.

И если в сундуке этого господина, с задатками фанатичной аккуратности, все было понятно, то мой сундук, мог вызвать в этом Редвиле, приступ паники из пары существенных критериев.

Первым был факт, спрятанных под фолиантами о плодородии книг Эдерики Нейл, пишущей неприлично и развратно. Там даже были иллюстрации, от которых моя тетка Агнесс потеряла бы дар речи. А вторым – откровенный бардак. Я не старательно укладывала свою поклажу, а закидывала ее внутрь, по причине что убегала от холода. Да и вообще, я не думала, что мои вещи будут у какого-то Редвила. Так бы я, возможно, была бы более аккуратной.

Эта ситуация меня напрягла еще и тем, что важные фолианты по плодородию оказались у чужака и я планировала отправиться в отдел пропавших вещей, чтобы сделать заявку на возврат.

Хотелось думать, что господин А. Редвил, окажется вменяемым джентльменом и не приберет к рукам мои ценные вещи.

Провозившись до утра, я провалилась в беспокойный сон и к моему острому сожалению, была нагло разбужена теткой Агнесс. Эта женщина, которую назвать родственницей язык не поворачивался, разбудила меня звоном колокольчика.

Впору испугаться так, что стать заикой, потому что это женщина без тормозов, с особой жестокостью раздвинула занавеси, впуская внутрь свет. Она деловито прошлась по комнате, всматриваясь в каждый угол, словно ища отблески скверны и притаившегося разврата.

– Поторопись, – скрежет в интонациях, заставил меня поморщиться. Я промолчала, дико бесясь. – Дилижанс ожидает нас через тридцать минут. Песнопение ждать не будет.

Агнесс вышла из комнаты также быстро, как и зашла. Благо, не выдала что-нибудь умное на счет сундука, который следовало убрать в гардеробную, от лишних глаз, а то подумают не весть что.

С послушницей богов, спорить было бесполезно, а очень хотелось поднять крик в эту несусветную рань. Часы, насмехаясь, показывали половину шестого утра. Тетка точно спятила со своим молельным домом и явно хотела заразить своим безумством всех остальных.

Поднявшись с нагретого за ночь места, я вытащила из шкафа голубое ситцевое платье, волосы же, кое-как заколола позади заколкой. Решив, что позавтракаю после, покинула, пока еще, спящий особняк, надеясь, что проповедь продлиться недолго.