– Я знаю. Но ты не ответил на мой вопрос.

– Я сам принял решение после того, как погиб её жених. Чем руководствуется она, не знаю. Сомневаюсь, что воспылала ко мне нежными чувствами, однозначно тут холодный расчёт. Но как ты сама же говорила…

– Я помню, что говорила о браке по расчёту, – глубоко вздохнув и, как видно, борясь с комом в горле, произнесла она.

– Прости.

– Тебе не за что извиняться. Это матушка просила расставить точки?

– Зоя Павловна ни о чём меня не просила. Просто я и сам вижу, что уже давно тебе не безразличен…

– Не безразличен? Никита Григорьевич, а вы, как я погляжу, излишне самонадеянны. Полагаете себя неотразимым, коль скоро вас не отвергла сама княжна? Не хотелось бы вас разочаровывать, но я не питаю к вам никаких чувств. Дружба – да, взаимная выгода – и снова да, но романти́к… Вот уж чего и близко нет.

– Тем лучше. Во избежание кривотолков я вынужден прекратить наше сотрудничество. И в этой связи не могла бы ты вернуть мне мою карту? Если княжна Ольга узнает об этом, то я могу быть неправильно понят.

– Боишься, Ртищев?

– Опасаюсь беспричинных осложнений, – возразил я.

– Вот твоя карта. Что до твоей доли…

– Я заберу только сферу двуглава. Остальное остаётся вам.

– По совокупности там выходит значительно больше, – возразила она.

– Если бы не помощь твоих родителей и крестьян, то бо́льшую часть из этой добычи нам пришлось бы попросту выбросить. Так что я не делаю никаких реверансов и одолжений, всё по справедливости.

– Как скажешь, – пожала она плечами.

М-да. Похоже, мне пора валить отсюда, пока ветер без камней. Разумеется, я не опасался никаких сцен. Но ей сейчас лучше побыть одной, без раздражителя в моём лице.

Задерживаться в Нефёдовском не стал. Вот как только поговорили с Леной, так сразу зашёл в дом и начал собирать свои вещи. Подруга удалилась в свою комнату, и что-то мне подсказывает, что прощаться с ней не стоит.

– Никита Григорьевич, уже уходите? – окликнула меня в дверях хозяйка дома.

– Прошу прощения, Зоя Павловна, полдень уже. Завтра на занятия, а я хотел ещё и матушку навестить. Не думал, что с охотой выйдет так хлопотно, не рассчитал по времени.

– Понимаю, – протянув мне руку, произнесла она.

Когда же я склонился, чтобы приложиться к ней, едва слышно прошептала:

– Спасибо, Никита Григорьевич.

– Простите, – столь же тихо произнёс я, на что она лишь слегка взъерошила мне волосы.

– Никита Григорьевич, – пожал мне руку глава семейства уже во дворе.

– Владимир Сергеевич, спасибо за всё и не поминайте лихом.

– Говорите так, словно прощаетесь навсегда, – нахмурился он.

– Уж надолго это точно.

Нефёдов не смог сдержать удивления. Потом встретился взглядом с закутавшейся в шаль супругой. И наконец понимающе кивнул. Вот это взаимопонимание. У меня такого с женой в прошлой жизни не было, хотя я и уверен, что до сих пор её люблю. Не так, как в юности, конечно, но и они ведь не молоды.

Открыл портал и, шагнув в него, оказался в Покровском. Ещё один переход, и я уже в Орле. Перехватил поудобнее чемодан и направился на выход. Настроение гадостное, не дай бог кто заденет, взорвусь похлеще пороха. У меня так всегда, когда обижу близкого человека, непременно начинаю себя поедом есть. Понимаю, что резать по кусочкам и вовсе свинство, но от этого как-то не легче.

Извозчик нашёлся сразу, благо у них тут пятачок, и достаточно поднять руку. Так что до дома домчал с ветерком. Хотя, положа руку на сердце, если зарядиться соответствующими усиливающими рунами, то бегом управился бы ещё быстрее. «Скороход» и «Выносливость» поистине способны творить чудеса.