Прошел еще один день. Снимая стильные темно-зеленые туфли, она вдруг вспомнила свой выпускной. Вспомнила особенно ярко – длинное бальное платье светлого нежно-зеленого оттенка. Она стоит у стены, обиженная на мать. Окружающие с изумлением смотрят на нее. Несколько парней предлагали ей танец, но, упивающаяся своей обидой, она не заметила даже того, в кого была влюблена последние три года. Упустила этот шанс, проигнорировав его чувства тогда, и осталась одинокой до сих пор.

Погрустив немного, она взглянула на часы.

– «10 p. m.», – прозвучал электронный женский голос.

Ужинать – поздно. Спать – рано.

Блеснули кристаллики «Сваровски» на идеальном маникюре. Привычно схваченный пульт от телевизора, немного возмущаясь затертости трех кнопок, переключил картину-телевизор размером с полстены на «31 канал». Непонятно почему, но Жулдыз любила его смотреть. Знакомые лица и передачи. Добрая треть гостей телеканала заполняла телефонную книгу мобильного телефона также в знаменитых кристаллах.

Шопоголик – модное сейчас слово. Еще совсем недавно его считали оскорбительным. Однако неудивительно, что это бессмысленное по сути занятие, наполняло жизнь особой радостью, деля досуг Жулдыз в ночных клубах с просмотром любимых телепередач.

Клубы… клубы… услышав от нее слова в духе «…сегодня я в ночной клуб…», многие знакомые удивлялись. Однако, если кто-то составлял ей компанию, то видел, что она – одна из тех, кто сидит у бара с коктейлем в руке, элегантно закинув ногу на ногу. Страстная и желанная, она тем не менее, оставалась в стороне. Иногда она приходила с друзьями, занимая VIP-столик лишь для того, чтобы просто где-нибудь посидеть.

– «11 p. m.», – прозвучал женский голос.

И тут же раздался звонок в дверь. Странно. Непривычно его слышать. У нее гость? Или гости? Это настораживает.

Блеснул бриллиант в четыре карата на безымянном пальце левой руки. На мониторе телефона – работы одного молодого Алматинского дизайнера – загорелось извещение о новом сообщении. Открыв его, Жулдыз прочитала «Я дарю тебе его».

Это шутка? О чем речь? Недолго думая, она посмотрела в глазок, схватила сувенирную бейсбольную биту, подаренную одним иностранным коллегой, и стала осторожно открывать дверные замки. На пороге, прямо у двери, стояла чудесная, ручной работы небольшая корзинка. На атласной ткани внутри нее лежало зеркало. Оно было такое простое и странное одновременно. На приложенной к подарку открытке большими буквами было выгравировано: «Посмотри! И ты увидишь!». Взяв в руки зеркальце, она замерла на миг. Посмотреть на себя? Этого хотел даритель?

Задумавшись на секунду, еще держа биту в другой руке, Жулдыз посмотрела в зеркало. Она увидела там… нет, не себя. Она увидела девушку со слегка растрепанной прической, жизнерадостную и очаровательную. Такой, наверное, могла стать Жулдыз, если бы она могла измениться или изменить свое прошлое…

Вдруг девушка в отражении перестала повторять за Жулдыз движения и, словно это действительно другой человек, весело подмигнула и позвала к себе.

Едва не уронив зеркальце от удивления, шокированная происходящим, Жулдыз заметила, что одежда на ней словно растворяется, а из-под нее… просачивается наряд девушки в отражении. Сквозь зеркальный потолок теперь виднелось небо. Еще немного – и она оказалась в парке. Вокруг все… зеленое.

– Мама, ты нашла его! – воскликнул кто-то позади.

Обернувшись, она оказалась в объятиях восьмилетней девочки. Та поцеловала ее в щеку и, схватив зеркальце, вдруг куда-то побежала.

– Дети такие рассеянные! – воскликнул кто-то неподалеку.

Жулдыз повернула голову на голос. Мужчина. Его обувь и одежда явно пострадали от укусов животного, колени были окрашены свежим травяным соком, а сам этот, ну очень симпатичный мужчина, скорее всего, недавно отметил тридцатилетие.