Виталик хотел возразить, но понял, что разучился говорить. Двигаться тоже не получилось, он лишь стоял и пялился на собеседника, словно нависавшего над ним, несмотря на более низкий рост. Забавно, но после слов о том, что всё происходящее существует лишь у него в голове, он осознал, что всегда именно так и представлял сущностей с силами, близкими к божественным – как обычных людей со своими странностями.

– Во множестве различных миров есть один, что давно меня интересует, – мужичок отвернулся и зашагал к трону. Виталик покосился на женщину, та безучастно тянула энергетик из бокала для игристого вина. Небольшие холмики груди, обтянутые красной тканью, почему-то безумно притягивали к себе его взгляд. – Его название в вашем языке звучит как Абадэм. Ты не первый, кого я туда отправляю, однако всех моих засланцев быстро раскрывают и утилизируют. Так что я решил пойти на хитрость, а для этого мне нужен именно такой, как ты, как у вас таких называют, душевнобольной.

– Сам ты психованный, – ожил обнаруживший, что оцепенение спало, Виталик. – Верни меня туда, где взял! Ищи другого придурка.

– Это хорошо, что ты не слишком сообразителен, – усмехнулся развалившийся на троне диктатор, – для меня хорошо, растут шансы на успех. Подь сюды.

Виталик сам не заметил, как его тело подобострастно подбежало к трону. Странный мужичок, так и не назвавший своего имени, отчего парень мысленно окрестил его шайтаном, смачно шлёпнул его ладонью по лбу. Страдалец мысленно взвыл, но не от боли, вызванной ударом моментально прилипшей ко лбу ладони. Внутри его головы, пронзённой резкой острой болью, словно что-то зашевелилось. Хорошо, что ощущения быстро спали, иначе он бы не вытерпел и заорал.

– У нас мало времени, так что я впихну тебе в голову того, кто объяснит ситуацию, если выживешь после проникновения, – любезно объяснил шайтан, после чего резко оттолкнул голову отлипшей после этого рукой. Виталик потерял равновесие, а после удара ещё и сознание.

***

Где-то в пустоте, которая вовсе не была пустотой, яркая искра, которая вовсе не была искрой, разделилась на большую и маленькую. Искорка резко полетела, моментально исчезнув в окружающем мраке, который вовсе не был мраком. Большая искра разделилась на две равные части, закружившиеся рядом по сложным траекториям. Никто не уловил бы произошедший между ними на огромной скорости обмен информацией.

– Твой план сомнителен, его шансы на успех не больше, чем у других, – женский голос сочился скептицизмом.

– В этот раз я придумал то, что точно обманет защиту, – мужской голос, наоборот, был исполнен оптимизма. – Он достаточно ущербен для разделения, вдобавок недостаточно умён, иначе мне с таким было бы не совладать.

– Почему ты так уверен? – удивился женский голос. – А что будет, если твой очередной план вновь потерпит неудачу? Наконец-то сдашься и признаешь свою неправоту?

– Ха, никогда, – рассмеялся собеседник, – придумаю новый план, рано или поздно оборона падёт под моим напором. А деталей, на которых стоит моя уверенность, я раскрыть не могу, сама понимаешь, почему.

– Ох, неужели? – речь собеседницы отдавала сарказмом. – А если ты вдруг совершенно случайно преуспеешь? Что будет с ним?

– Он всего лишь инструмент, – легко и довольно заявил мужской голос. – Если я добьюсь того, на что рассчитываю, он мне будет не нужен. Забирай его себе.

***

Чёртов старикашка, как же сильно болит голова! Вроде, ударился затылком, а тиски боли сдавливают мозги целиком! Виталик застонал, стиснув голову с двух сторон. Попробовал открыть глаза, но яркий свет моментально ударил по ним кинжальным лучом, принеся ещё больше страданий. Голова была словно в тумане, мысли отказывались заходить в этот туман, дабы не заблудиться.