У меня не хватало ещё мощности мозга и опыта, чтобы осознать, что смерть – это навсегда и один раз, поэтому я «пользовалась» ей как многоразовым инструментом в фантазиях и ужасалась этому. В школе, когда меня мучил одноклассник, я вдруг понимала, что мечтаю о серьёзных неприятностях для него сию же секунду. Ну, не знаю – чтобы гром разразился прямо над ним и поверг его.

Но самый сильный диссонанс я испытала, когда стала мамой. Возможно, только родитель сможет понять это чувство, которое испытываешь, поймав в своём всегда любящем сердце дичайшую злость по отношению к маленькому родному детёнышу. Это кошмар. Будто зверь просыпается внутри – дикий страшный зверь, у которого есть только инстинкты и нет морали. И логика, и человеческая умная голова не успевают с этим «зверством» работать. Это действительно в нас так устроено: мозг имеет три части в составе. «Зверюга» посередине включает базовую часть, которая инстинктивно управляет телом так быстро, что глазом не моргнёшь. Чтобы выжить, конечно – у мозга это всегда первое дело. Думать потом. Сопереживать, горевать, рефлексировать будем в пещере, когда унесём ноги от тигра или дадим бой врагу. А сейчас – бац! – выплеск гормонов и – бац! – реакция тела. А верхняя часть мозга, неокортекс, «догоняет», что это был не тигр никакой…

Хорошая девочка во мне хватается за голову: как? Как я могла такое почувствовать? Это я сейчас захотела толкнуть человека? Это я сейчас кричала? Это был мой взрыв эмоций прямо при свидетелях? Но я же не могу такое чувствовать. А это что сейчас такое было, я что, ревновала? Завидовала? Ненавидела?

Это же очень плохо, нельзя так. Я что, ненавистница-завистница, «посыпанная» злостью и отчаянием? Я не такая! Стыдно и страшно. А вдруг от моей злости у этого человека что-то плохое случится? А вдруг у моего ребёнка теперь будет травма на всю жизнь? Получается, я маму не люблю, если она меня раздражает своими выходками уже постоянно? Но ведь маму надо любить. И детей. И всех – говорят, надо всех любить.

Когда я впервые услышала на лекциях по психологии в университете, что все эмоции – нормальные, что нет плохих и неправильных чувств, меня чуть не подкинуло под потолок. У вас что, госпожа психолог, детства не было? Вам мама и папа не объяснили, что такое хорошо и что такое плохо? Кто завидует – тот жалкий завистник, человек немощный, неразвитый, мелочный, достойный всяческого порицания. Кто злится – тот злой, нехороший, а «главный герой» его героически победит. Маму надо боготворить, даже если в конкретный момент она больше похожа не на маму, а на фашиста из советского фильма. Подставляй голову под агрессию и благодари. Оскорбляют тебя? Что же ты, дурачок, совсем не умеешь конструктивную критику-то воспринимать? Тебе люди добра желают. Дурно стало? Значит, в точку попали – вон как задело тебя.

Почему так сложилось в прошлом, сейчас я не хочу и не буду разбирать – это уже не имеет большого значения. Но расскажу то, что важно сейчас.

Что же мне помогает теперь? Нет, я не боюсь себя и своих эмоций. Я знаю их цену. И, с одной стороны, я уважаю право на любое своё чувство, понимаю, что эмоции – мои друзья. То, что я испытываю морально и физически, эти мои реакции на раздражители – моя карта, навигация. А с другой стороны, я понимаю, что это всего лишь навигация и всего лишь реакция – это ещё не вся я.

Если я злюсь сейчас, – это не значит, что я злая. Это значит только одно: я злюсь. Мне не стоит пытаться давить в себе это чувство и заметать следы, иначе на сто процентов последствия окажутся вредны для меня. Например, это простой способ заболеть. Но мне стоит осознать и отметить для себя и, может, для других: «Я сейчас злюсь». Я должна рассмотреть своё чувство, изучить его, познакомиться с ним. А почему я злюсь? Что происходило до того, как я испытала это чувство? Как я могу себе помочь?