Как могло случиться, что все в ее жизни рухнуло в одночасье? В ту минуту, когда ей позвонила директор школы и сказала, что из-за нее покончила самоубийством, приняв яд, Мила Казанцева?

Она тогда была дома одна. Закончив проверять школьные работы, уютно расположилась на диване перед телевизором, представляя себе завтрашнюю встречу с Виктором. Что она наденет? О чем они станут говорить? Стоит ли спросить его, нет ли у него детей на стороне? Был ли он женат? И как спросить – в шутку или всерьез?

Он наверняка поинтересуется, откуда такие вопросы, и тогда она просто ответит, что они же собираются жить вместе, вот она и хочет узнать больше о своем будущем муже. Это же так естественно.

На самом же деле она чувствовала сердцем, что у него кто-то есть помимо нее. И не обязательно другая женщина. Возможно, какой-то близкий человек, ребенок… Она не могла ответить себе, откуда взялось это чувство. Быть может, просто не могла представить, что такой красивый и умный молодой человек до встречи с нею ни с кем не пытался устроить свою личную жизнь, не влюблялся, наконец.

А еще он постоянно опаздывал. И редко называл ее по имени. Словно боялся перепутать. Или же все это лишь ее болезненная мнительность? Ведь она так любит его! И боится потерять.

– Лена… Ты, главное, наберись терпения и переживи трудное время. Уверена, ты не имеешь к смерти Милы никакого отношения. И вполне допускаю, что твое имя было использовано тем, кто диктовал Миле это письмо. Просто так, первое, что пришло в голову. Другое дело, кто и зачем это сделал.

– Я смогу оставаться дома? – повторила Лена свой вопрос, чувствуя страх вместе с желанием вернуться домой. Ей казалось, что дома она уже никогда не сможет чувствовать себя так спокойно и уютно, как прежде. Ведь именно там она услышала по телефону ужасные слова, произнесенные директором.

– Думаю, да. Сейчас придет следователь и начнет тебя допрашивать. Все отрицай, разговаривай с ним так же, как сейчас со мной, тем более что ты ни в чем не виновата и тебе не в чем признаваться. А я буду рядом.

После последней фразы Лена почувствовала, как по щекам ее потекли слезы.

15 февраля 2010 г.

– Герман, привет! – Лиза поприветствовала своего знакомого судмедэксперта Германа Турова. – Как поживаешь?

– Да разве ж это жизнь, когда вокруг одна смерть, – сказал он невесело, что-то записывая, сидя за своим столиком. – Сразу две девочки. Им бы любить и любить, рожать и рожать.

– Это они? – Лиза кивнула на прикрытые простынями тела на столах. – Казанцева и Шляпкина?

– Да. А ты здесь при чем?

– В доведении до самоубийства обвиняют мою знакомую. Сам понимаешь, не могу не помочь. Так что там?

– С кого начать?

– С Казанцевой.

Герман встал, потянулся, как человек, долгое время находившийся в неподвижном состоянии, вздохнул и довольно энергично прошел в конец просторного, залитого молочным светом зала, остановился возле стола и приоткрыл лицо покойницы.

– Совсем девочка, – сказал он. – В ее крови я обнаружил яд адилин-супер – препарат так называемого списка А, вызывающий как у животных, так и у людей мучительную смерть от удушья в течение десяти минут! Агония начинается после введения уже через четыре минуты. Паралич дыхания, судороги, остановка сердца.

– Какой ужас! Постой, ты сказал – адилин. Мне кажется, таким препаратом усыпляют животных в ветеринарных лечебницах, так?

– Совершенно точно.

– Другими словами, яд при желании можно найти без особого труда.

– И я о том же. Но введен он был в организм не с помощью инъекции, а очень оригинальным способом – сначала его смешали с гранулами витамина С, а потом уже поместили в крупные капсулы желтого цвета, такие продолговатые, в которых и продается чистый витамин С – Cetebe.