ЛЕИР: Произнеси: «Леир»…
КОРДЕЛИЯ: «Леир»…
ЛЕИР: Как славно!.. Еще, еще скажи!..
КОРДЕЛИЯ: Ле-ир… Леир…
ЛЕИР: Ты – дочь моя.
КОРДЕЛИЯ: Я дочь твоя.
ЛЕИР: Я твой отец.
КОРДЕЛИЯ: Ты мой отец.
ЛЕИР: Какая славная… (Осекся вдруг.)
ШУТ (продолжая фразу за Королем): …игра! (?)
ЛЕИР (трезвея): Ах, да… игра!
ШУТ: Игра с душой живого человека.
ЛЕИР (дочери): Ну, говори… Нет, погоди, сейчас взойду на трон. Где трон?!. (Ищет трон.) Где же трон?!.
ШУТ: Мне кажется, один из нас глупей шута. Названье!..
ЛЕИР: Что – «названье»?
ШУТ: Названье дай!.. Ужели все сначала?!
ЛЕИР: Ах, да! Совсем забыл!.. (Неожиданно бьет Шута сильно по шее. Тот падает на четвереньки.)
ЛЕИР: Трон – это ты.
ШУТ (потирая шею): За что?..
ЛЕИР: Велю. Итак, Корделия!..
КОРДЕЛИЯ: Да, государь мой батюшка.
ЛЕИР: Что хочешь ты сказать мне? Дочь – отцу?..
КОРДЕЛИЯ: Ничего.
Немая сцена: все смотрят вопросительно на стоящего в стороне Шекспира.
ШЕКСПИР (захлопывая книгу): «Из ничего и выйдет ничего!»
ЗАНАВЕС
>ВОЗЬМИТЕ ШУТА НА РАБОТУ!
>Анкета безработного актера
ПУНКТ 1:
ПУНКТ 2:
ПУНКТ 3:
ПУНКТ 4:
ПУНКТ 5:
>КВАДРАТЫ
«Сюжет всегда убивает краску.
А краска есть то, чем живёт живописец.»
Казимир МАЛЕВИЧ.
Чёрный квадрат – лишь проекция куба:
В котором ослепшая, прячется ночь —
Та, что стучится до коликов грубо
В трёхмерную надобность боль истолочь…
В Красном квадрате – коррида, арена!..
Игла бандерильи!.. Игла – как игра!..
Юбкой из алых мулет Мельпомена
Плещет – маня в минотавровый рай.
Жёлтый квадрат: занавесная чёлка,
Розарий речей из бутонов свечей…
Лунную память мимозам из шёлка
Поют желторотые окна ночей.
Дева Зелёных квадратов ласкает
Младенца – царя в голубином глазу…
Клин, как ни кинь: неприкаянный каин
Вчерашним числом доедает звезду.
В Синий квадрат – над безводным колодцем —
Смеётся лазурь, моё темя сверля!..
Пасынкам слепорождённого Солнца
Не даст воземлиться небесная «ЛЯ»!..
Белый квадрат – контрамарка «На выход»:
Из мира театра, ведь рай не раёк.
Стонет во сне лицедейское лихо:
«Коня за полцарства!», и – «…на посошок!»
>ПАНТОКРАТИЯ МИМА – ПАНТОМИМА!..
(Кантата с хорами, речитативами и ариями)
Памяти Веры Горт – поэта и друга.
ХОР.
У каждого Мима
Своя схима!..
АРИЯ
Не проходите мимо Мима:
Его душа, как дым, гонима
Ветрами крыльев Серафима!
Над пеплом ран Ерусалима,
Над оправданиями Рима,
Над ТрЕблинкой неизлечимой,
Над контурами Хиросимы —
Летит!..
Звездой Бездомности хранима,
Не Хама ради – ради Сима…
Летит, негдешняя, в полымя:
Чтобы восстать …неопалимой
В садах благого Анонима!..
РЕЧИТАТИВ («Рождение Мима»).
Где наго, там и босо.
Где босо, там и – «Ой!»…
Нога наткнулась в дорожной пыли на кусок плоти.
Малый кусок.
Пилигрим,
сотворив молитву, поднял находку:
на крепкой ладони лежал язык человеческий!..
Не отрезан, но – вырван.
И сроков не отгадать: когда, в какую длительность бытия отторгнут был?..
Весь в гроздьях сухой грязи,
с налипшей со всех сторон всяческой дрянью —
соломинками
листьями,
шерстинками,
камешками,
пушинками,
осколком зуба
и даже длинным женским волосом – шматок плоти выглядел давним и
лежалым!..
Но, вот ведь что!.. Не проквасился он и не засмердел!…
А, коль не протух, то почему никакая тварь не соблазнилась прикушать мясцо? – ни зверь, ни птица, ни какая-нибудь жужелица?..
Вопросные укусы зудели в мозгу не долго: язык возьми да и шевельнись!..
Рука францисканца («язык предержащая»! ) отозвалась на шевеление