– Дим, ты что, с ума сошел? Час ночи, а он на весь дом орет. Давай, спать ложись. Тебе завтра на работу.

Он бросил хмурый взгляд на мать.

– Ладно, ма, я уже заканчиваю.

Он слышал, как она прошла в свою комнату, что-то недовольно пробурчав, выключила свет.

«Час ночи, – подумал он, посмотрев на часы, – значит в Канаде сейчас время обеда».

Он еще несколько раз безрезультатно попробовал выйти на связь.

«Ай, ладно. Завтра попробую. Сейчас уже на самом деле поздно».

Он «усыпил» компьютер и отправился спать.

Наташа подошла к небольшому парку прямо позади здания церкви. Насколько она знала, отец обычно в это время всегда находился здесь. Он очень не любил, когда его прерывали, но она была единственная и горячо любимая дочь. Ради нее он мог сделать исключение. Она вошла в парк и, пройдя вдоль небольшой аллеи, вышла на поляну, усеянную яркими цветами. Здесь она была всего пару раз и в другое время уже бы любовалась окружающей природой, но сейчас было не до этого. С противоположной стороны вдоль поляны пролегала узкая, выложенная фигурным камнем дорожка. Именно на этой дорожке под нависшими над ней ветвями деревьев Наталья и увидела своего отца – широкоплечего крепкого мужчину с коротко подстриженными, темно-русыми, уже начинающими седеть волосами. Он ходил взад-вперед по дорожке и размахивал руками, будто декламировал какое-нибудь художественное произведение или отрабатывал речь. Увидев дочь, он остановился и стал ожидать, когда она подойдет, внимательно вглядываясь в выражение ее лица.

– Что-нибудь случилось? – озабоченно спросил он, когда между ними оставалось шагов пять. Наташа подбежала и молча обняла отца, уткнувшись лицом ему в грудь. – Все в порядке, девочка моя, все будет хорошо, – он погладил ее рукой по голове. – Все разрешится, нужно только время.

Плечи Натальи стали сотрясаться от рыданий. Отец спокойно ждал, когда она успокоится, и только, когда она выплакалась и подняла на него залитые слезами опухшие глаза, предложил ей опуститься на траву и поговорить. Она покорно согласилась и, продолжая время от времени всхлипывать, сказала:

– Папа, я, наверное, совершила что-то очень глупое и ужасное. Ты меня предупреждал, но я ничего не могла с этим поделать. Ты, конечно, скажешь, что я могла все это остановить, но, папа, я не смогла и я, наверное, так не могу. Это свыше моих сил. …Я так запуталась.

– Ты имеешь в виду твои отношения с Дмитрием?

Она молча закивала головой, а потом все же спросила.

– Как ты догадался?

– Ты очень долго была в Интернете. Надеюсь, ничего непоправимого не произошло?

– Не знаю, папа. Он начал ко мне приставать. Он и раньше пытался, но не до такой степени, а в этот раз… это было просто ужасно. Я еле вырвалась. Но, папа…, я все равно люблю его. Мне так больно, что я ничего не могу с этим поделать.

Отец выдержал паузу и тихо спросил:

– Как это случилось?

– Сначала мы просто гуляли. Зашли на пляж, мне захотелось с ним потанцевать… – отец удивленно поднял брови. – Пап, ну, пожалуйста, не суди меня, иначе я не буду тебе ничего рассказывать.

Он тяжело вздохнул, покачал головой и кивнул, побуждая ее продолжать.

– В общем, мы стали танцевать, а затем сели за столик, и он напоил меня вином.

– Вином, в Интернете?

– Ну да, папа, это было шампанское. Я хотела отказаться, но он уверил меня, что оно виртуальное, и никакого алкоголя в организм не попадет. Я поверила и решила, что в этом нет ничего страшного.

По лицу отца было видно, что он очень сильно возмущен и с трудом держит себя в руках, чтобы открыто не гневаться на дочь. Наташа внимательно наблюдала за выражением его лица и, видя его состояние, опустила голову и тихо сказала: