Проматерию народа Сво.

Потом взошла звезда, чтобы светить.

Сияньем, радуя средь пустоты великой.

Коза с Короваю вдруг обрелись.

Тем, сделав бездну многоликой.

Из бормотанья первых слов.

Родившись, Барма вышел к ним.

Принёс он первую молитву.

Алатырь-камень, вручив им.

И после этих всех трудов.

Иметь же право в силе Бога.

Род из того, что смог найти.

Себя для Мира воплотил в Сварога.

Алатырь-камень.

Его родил Творец в начале всех начал.

Пути открыв для нынешних времён.

Сим камнем в час творенья мир был зачат.

На нём записан первый Им закон.

Он может быть пониже малой травки.

А может стать повыше грозных туч.

И подчинён одной лишь Божьей воле.

Алатырь-камень иже белгорюч.

Рождён от Рода он при миро сотворении.

Чтоб троном быть и камешком в венце.

Ему судьба быть при рождении мира.

И рок его встать при его конце.

Земун-корова.

Придя в мир, будто между прочем.

В делах дала подмогу Роду.

Зему-корова встав с ним рядом.

Несла прокорм его народу.

Вот так судьбу свою отмерив.

Её как долг отдаст потомству.

Стоять в веках земун так будет.

Служа опорой миротворству.

И ты взгляни на наши дни.

Как кормит мир её порода.

Дай людям хлеба и дай кружку молока.

И голода не будет у народа.

Сдунь-коза.

Ах, кто ж не любит пошалить.

Упрямством ближних зля.

Меняя скучный мир грозой.

Как будто впрямь козля.

За это мудрый наш народ.

Не зря зовёт козлом.

Того на добрый кто совет.

Готов ответить злом.

И вот небесная коза.

Дав молока для Рода.

Ушла гордыни тешить грех.

Как ей велит порода.

Чтоб принести в урочный час.

От златопёрой щуки.

Таких же, как сама детей.

Какими ж будут внуки.

На радость нам Седунь-коза.

Родит сынов и дочек.

Чтоб с Явью Навь перемешав.

Весёлых дать нам ночек.

Сотворение Земли.

Коза с коровою дел прочих, не имея.

Сочились уж с наполненных сосков.

Так путь отмечен был их молоком по небу.

До мира Родова от самых тех лугов.

В небесный ковш, собрав их молоко.

Стал Род его Алатырь-камнем бить.

Сбить маслице в комочек чтоб.

Хотел вот-так Род землю сотворить.

К тем временам уж были день и ночь.

И звёздам было в море трудно наглядеться.

Но только вот под небом сим.

Ногою невочто средь хлябей опереться.

И в хляби те ком масла тот упал.

И сохранялся в хлябях тех он до поры.

А пору знать мог только лишь Сварог.

Но мал он был, чтоб сотворять миры.

Серенькая уточка.

Жизнь из пены дала ей морская беспутица.

И страха, не зная среди волн жила.

Резвилась играючи серая утица.

Судьбой обречённой она знать была.

Кругом только море и спрятаться негде.

Раз прятаться негде, то незачем звать.

И как голос с неба Сварог объявился.

Из моря он землю велел доставать.

Пусть с третьего раза, но все, же достала.

Пусть только горстку ну сколько смогла.

И только Алатырь в зобе затерялся.

Так ведь не задаром она помогла.

Как только из горстки стал мир разростатся.

Подросший белкамень она принесла.

И в день, когда бремя её стало тяжким.

В его тени яйца на землю снесла.

И яйца те были не как прочих утиц.

Судьба её вновь от беды не спасла.

Но что по судьбе значит не в наказанье.

Железные яйца та утка снесла.

И первый из них вышел ночь чёрный ворон.

Вторым бледный лебедь с печальной мольбой.

И вся сила нави с того гнезда вышла.

От серенькой утки с тяжёлой судьбой.

Праматерь птица Сва.

Купалась в море птица Сва, крылом плескалась.

И певши песню, птица Сва, в волнах куналась.

И снизошел Дух на неё, Род постарался.

Зачавши в птице без греха, жизнь состоялась.

И тяжело вдруг стало ей, и тошно очень.

Знать её времечко дошло, до крайних точек.

На землю вышла Матерь Сва, ступая тяжко.

Взошла она на бережок, на бел песочек.

Там ею строилось гнездо, травой стелилось.

Когда положенное ей, над ней свершилось.