Зоя. У меня не так густо, была в Паланге, Вильнюсе, ну и всё, пожалуй.

Эмма. Пойдём в кафе, и ты мне всё расскажешь.

Зоя. А куда ты хочешь?

Эмма. В Европейскую гостиницу, у меня там знакомый швейцар.


27. КАФЕ.

В полумраке сидят за столиками элегантно одетые люди, в основном – иностранцы.

Зоя и Эмма занимают отдельный столик. Эмма заказывает кофе.


Зоя. Может, закажем шампанское, за встречу?

Эмма. Ты что? Здесь сумасшедшие цены! Обойдёмся и так.

Зоя. Ну, расскажи сначала о себе, о своём первом плавании.

Эмма (прищурив глаза). Знаешь, всё бы хорошо, если бы не эти чёртовы иностранцы!

Зоя. Ты же мечтала о них?

Эмма. Да, мечтала: о муже иностранце, а не об этих засранцах, которые нас за людей не считают! Ты получала когда-нибудь по заднице?

Зоя. Тебя что, там били?

Эмма. Нет, просто, походя, хлопали по заднему месту и говорили: «какая аппетитная попка»!

Зоя (рассмеявшись). А ты им сдачи давала?

Эмма. Нет, я только любезно улыбалась и говорила: «thank you very much». В основном там были немцы и англичане. Мои испанский и французский языки не пригодились.

А английский я только в школе изучала. А ты сама знаешь, как нас учили в школе. Ладно, рассказывай о себе. Ты, наконец, нашла свой «пестик»?

Зоя. Даже не знаю, что и сказать. Одним словом, я влюбилась.

Эмма. Поздравляю, наконец-то!

Зоя. Эта любовь похожа на то, как у Шекспира: «нет повести печальнее на свете, чем повесть обо мне и о прекрасном Пете».

Эмма. Ну, не томи, рассказывай, и со всеми подробностями, как и что там у вас было.

Зоя. Отпуск мне дали в сентябре, и то на две недели. Ведь я же прогуляла половину на юге, с тобой! Моя коллега вернулась из Паланги и так возбудила меня своими впечатлениями от неё, что я тут же вылетела туда.


С этого момента идут кадры фильма под голосовое сопровождение Зои.

Кадры полёта. Зоя сидит в кресле и смотрит в иллюминатор.


Голос Зои. Уже сидя в самолёте, я стала мечтать о чём-то очень чудесном и необычном, о том, о чём мечтала уже много лет – о встрече с любимым. Даже сочинила стихотворение:

Я сердце не могу унять
Мне больно от того
Что нет любимого со мной
И как прожить мне без него
Я не могу понять
Весна прошла, но всё равно
Мне сердце не даёт покоя,
Стучит и требует своё:
Приди скорей, ведь ты в мечтах
Со мною так давно.
Воображение рисует мне твой образ
Он везде: и в звёздах, соснах и в луне.
На что б не посмотрела я:
Везде, – и нет его нигде!
Ищу, хочу тебя найти
Увидеть, наконец, твои незримые черты.
Но вижу лишь одно:
Пустыня, ветер и песок.
И больше – ничего!
И сквозь пустыню и песок,
Сквозь этот мрак
Сияют те же всё глаза,
И мне идти велят
На их извечный лунный свет.

Далее голос сопровождается зримыми кадрами.

Выхожу из самолета – тут же оказалось такси. «Куда едем?» – спрашивает шофёр. Со слов Инги я помнила, что она останавливалась в кемпинге, и говорю: «Мне в кемпинг». Шофёр удивился, но довёз меня до места. И тут я увидела нечто невероятное: редкие невысокие сосны, среди которых стоят аккуратные домики, за лесом виднеется синее-синее море, песчаный берег какого-то серебристого цвета под лучами заходящего солнца – и ни одного человека! Обошла почти весь лагерь, и только в домике с надписью «администрация» оказалась одна живая душа. Администратор, старичок с добрыми глазами, говорит: «уже не сезон, все разъехались, но вот вам связка ключей, выбирайте любой номер». Подхожу к домику, который ближе всего к морю, открываю дверь: уютный 2-х местный номер, чисто, но душно. Решила открыть окно, но оно не поддается: заело щеколду. Решила попросить у старичка инструмент, выхожу и вижу через домик парня с рюкзаком на спине. Видимо, он тоже только что приехал. Я подхожу и спрашиваю: