Когда дверь аудитории открылась, я вздрогнула. Это было такое неожиданное вторжение. Словно кто-то в душу ворвался, а не в аудиторию. Даже не постучали. Хотя я бы тоже испугалась… Это был Севастьянов.

– Извините, Эльга Сергеевна. Забыл постучать. Привычка… – Он запнулся. Смутился. А я улыбнулась. В моей душе расцвели розы, но только без шипов. Звучит пошло, но это так. Мне так почудилось. Мне так подумалось. Именно «расцвели розы». И именно без шипов.

– Я забыла отметить ваше отсутствие. В следующий раз, если будет возможность, предупредите меня.

Номер моего телефона знает староста группы. И, наверняка, Севастьянов это тоже знает.

– Хорошо. – Максим подошел к моему столу. Увидел свою тетрадь. Я посмотрела ему в лицо… и поплыла…

– Я тоже люблю Соломона, Максим. Спасибо. Я давно его не читала и получила большое наслаждение. Эстетическое наслаждение, понимаете? Это так завораживает…

– Я понимаю…

Мы помолчали. Наконец, я опомнилась.

– Вы что-то хотели, Максим?

– Да. Вот это.

Он положил мне на стол картонный прямоугольник зеленого цвета. Посередине была изображена тыква с горящей внутри свечой. Полукругом под тыквой, «дрожащими» буквами «тыквенного» цвета было написано: «Приходи грустить в Хэллоуин. Время собирать тыквы»… Я рассмеялась.

– Как мило! Максим! Вы – чудесник!

– Вам понравилось?

– Ну, конечно! Хэллоуин – таинственный день и просто отличная декорация!

– Так вы придете?

– А у меня есть выбор?

– У вас есть время.

– Время собирать тыквы?

Мы рассмеялись.

– Когда это будет?

– Через пару недель.

Как быстро пролетело время! Уже октябрь на исходе, а я и не заметила…

– Я приду. Мне очень этого хочется!

Да, Казакова, давно тебе так не хотелось чего-то конкретного!

– Спасибо, – сказал Максим.

– За что?

Уж не знаю, чтобы он ответил, но тут в аудиторию влетела наша библиотекарь и запричитала:

– Эльга Сергеевна! Вы помните, что хотели помочь чинить библиотечные книги? Я все приготовила, жду вас, жду…

– Совсем из головы вон! – я вскочила. Конечно! Все эти дни мои мысли были явно не о книжках, тем более умных и гуманных. – А у меня машина сломалась…

– Да? – Глаза библиотекарши сузились на Севастьянове. – Максим! Я знаю, у вас есть машина! Вы ведь нам поможете?

– Что нужно делать?

– Нужно перетащить книги в машину, отвести их Эльге Сергеевне домой и она их починит. Потом книги нужно доставить в нашу библиотеку, а уж я сама там с ними разберусь. Книг много, сегодня все преподаватели книги разобрали, осталась только Эльга Сергеевна.

– Без проблем. Пойдемте за книгами.

– Максим, а мы вас не обременяем? – Смутилась я. – Может, у вас дела, Максим?

– Нет, до пятницы я совершенно свободен! – процитировал он Винни Пуха.

Я хихикнула.

– До пятницы? – брови библиотекарши поползли вверх. – Но так надолго мы вас не задержим!

Теперь хихикнул Максим.

– Тогда тем более. Эльга Сергеевна, идите на улицу, вот вам ключи от моей машины. Она припаркована напротив университета. Щелкните брелком сигнализации…

– Я разберусь.

– Простите…

Я молча прошла мимо.

У Максима был джип. Я люблю эти машины, хотя сама предпочитаю ездить на небольших моделях. Я села за руль, а Максим таскал стопки книг, перевязанные бечевкой и складывал их в багажник. Несколько стопок пришлось положить на заднее сидение, так как в багажнике уже не осталось места. Максим закинул последнюю стопку книг, сел рядом со мной и спросил:

– Хотите вести сами?

– А вы разрешите?

– А почему нет? Я все равно не знаю ваш адрес.

– Я вам скажу.

– Так кто поведет?

– Лучше вы. Я боюсь. Мало ли что…

– Нет уж. Тогда поведете вы. Чего вы боитесь?

– Ладно, вы сами этого захотели. – И я осторожно тронула машину.