– Хм.

Он спокойно закончил с ремнем, отложил гвоздь и выключил горелку. Примерил ремень, убедился, что проделал отверстие в правильном месте, и прикрутил пряжку.

– Отличненько.

Тук-тук-тук.

«Дин-дон».

– Слышите? Откройте немедленно! Это полиция!

– Иду-иду, – произнес мужчина сквозь ухмылку, поправил ремень, надетый поверх растянутых треников, поднял иглу с пластинки и направился к двери.

«Раз они приехали, значит, она обратилась к ним. Значит, она знает, что это сделал я. Угу. Все идет по плану. И она точно оценит мой поступок. И галстук. Угу, желтый. Или все-таки фиолетовый. Да. Я, считай, уже покорил ее сердце».

Он провернул ключ в замке, собрался потянуть за ручку, чтобы открыть, но дверь сама распахнулась, да с такой силой, что оттолкнула, практически сшибла его с ног.

– Руки! Не двигайся! Лицом к стене!

Закричали наперебой незнакомые голоса ввалившихся в квартиру оперативников.

Такого напора мужчина не ожидал.

– Что? Что случилось?

– Подольский?

Он закивал.

– Отвечай!

– Да, моя фамилия Подольский.

– Анатолий Евгеньевич?

– Да, да. А что, собственно…

– Вы арестованы.

«Ну нет же. Как такое возможно? Штраф, строгая беседа… Какой еще арест? Неужели она ничего не поняла? Что она им наговорила?»

– Почему арестован? За что? Разве…

– Вы обвиняетесь в убийстве двух человек.

– Что? Вы обалдели? Отпусти руку! Какие еще убийства?

– Заткнись.

Оперативник всем весом придавил задержанного к стене, от чего щека растерянного мужчины размазалась по его выцветшим и пожелтевшим обоям с кирпичным узором.

– Да что происходит? – простонал Подольский. – Вы серьезно? Здесь какая-то ошибка! Стойте! Я же просто пошутил. Я так ухаживал. Неужели непонятно, она просто не так все поняла. За это вы меня…

– Уведите!

Полицейские надели на мужчину наручники, скрутили и согнутого пополам вывели из квартиры.

– Ну что, Федор? Отличная работа. От-лич-ная. Такими темпами, старший лейтенант, глядишь, скоро новое звание обмывать будем. Да? Так держать.

Начальник одобрительно постучал Федора по плечу и направился к выходу следом за арестованным. Он остановился в дверях и, не оборачиваясь, произнес:

– Признаю, Федор, на этот раз ты оказался прав.

По тону начальника невозможно было понять, говорит он с гордостью или с разочарованием.

– Помощь от московских коллег на этот раз нам не понадобилась, – он снова подчеркнул «на этот раз». – Видимо, чему-то ты да научился.

Начальник сделал паузу, рассуждая, стоит ли произносить следующую фразу. В итоге повернул голову и бросил через плечо:

– Молодец.

Федор не ответил.

Меньше всего на свете ему требовалось одобрение и похвала от престарелого горделивого деда, считающего себя главным и непревзойденным полицейским города.

– Возможно… Федор… Кхм… Мне пора начать доверять твоему профессионализму.

Начальник с трудом выдавил из себя слово «профессионализм» в адрес своего подчиненного и вышел.

– Индюк, – прошептал Федор и огляделся, не услышал ли кто этот тихий крик его души.

В квартире остались двое оперативников, сам Федор, запах паленой кожи и ряд сомнений.

– Опросите соседей и на сегодня свободны. А я дождусь приезда криминалистов, – громко произнес Федор.

Оперативники переглянулись, мол, во-первых, какого это черта Федор, обычно дружелюбный, скромный и почтительный следак, раскомандовался, ну и, во-вторых, зачем сюда вызывать криминалистов. Но спорить парни не стали, развернулись и все в том же прекрасном настроении отправились опрашивать соседей.

Квартира опустела, Федор наконец-то остался один и продолжил рассуждать:

«Не то. Подольский. Слишком все… просто».

Он зачем-то разулся, аккуратно поставил ботинки у входа и прошел на кухню. Носки при каждом шаге липли к грязному полу и с характерным звуком отклеивались.