Иногда за выдающиеся показатели в учебе некоторых учениц оставляли преподавать в Институте. Кати в этом отношении была середнячком, поэтому её и отправили домой, едва ей исполнилось восемнадцать.

Почему я до сих пор не увидела ничего магического в этом мире? Всё элементарно: брат продал все артефакты и амулеты, которые были и у него лично, и в усадьбе, — всё, вплоть до магических светильников.

— Няня, — позвала я Тору, едва смогла разобраться в мешанине воспоминаний. — Расскажи без прикрас: как мы докатилась до такой жизни.

— Играл Эрмин, — с горечью ответил старушка. — Азартные игры его сгубили. И дом в столице продал, и пару деревень с землей. Осталось только это поместье и одна деревня на двадцать домов. Думала, с переездом сюда это прекратится, но виконт и здесь себе компанию нашел.

Я кивнула и посмотрела на Роланда. Спит, как сурок, натянув мое одеяло. Аккуратно вытащила его ступни из таза с уже чуть теплой водой и, вытерев ещё одним лоскутом покрывала, натянула гольфы. Надо бы разбудить и отправить в другую комнату, но жаль его. Вот уже и ноги поджал, так как поперек койки не помещается. Не знаю, как Тора отнесется к моему желанию оставить Роланда сегодня здесь ночевать, поэтому лучше озадачить её другими делами.

— Нянюшка, а можете принести мне долговые расписки брата и счетные книги? — Я мельком глянула на стол у окна, чтобы оценить освещение. — И ещё свечей.

Надо понять, насколько глубока та яма, что вырыл нам Эрмин, и поискать источники дохода, чтобы выбраться из неё.

Тора тут же засобиралась из комнаты. Мои вопросы явно вызвали у неё удивление, но пока она их оправдывает перенесенной горячкой. Не знаю, как долго это будет действовать, поэтому с вопросами нужно быть все-таки аккуратнее. Если некоторые последние события я действительно могла забыть, то не знать элементарные вещи странно. Хорошо, ещё вопросы о магии смогла удержать при себе.

Подошла к кровати и растормошила Роланда.

— Снимай портки и ложись спать к стенке, — шепотом сказала я. Чуть приоткрыв осоловелые глаза, он кивнул и стащил брюки. Так до конца и не проснувшись, перелез к стенке и тут же снова засопел.

Оглядевшись, я подошла к окну, чтобы рассмотреть себя, новую. в отражении. Волосы светло-русые, цвет глаз не разобрать. А в общем щуплая, бледная, невысокая, но достаточно миловидная девушка не вызывала отторжения, хотя была полной противоположностью мне. Я в прошлой жизни была выше среднего роста, с выдающимися формами, плюс темно-карие глаза и темно-каштановые волосы, которые весной и летом я из-за ранней седины красила в рыжий цвет, а на осень и зиму — в шоколадный.

Я улыбнулась своему отражению, выискивая недостатки. Ох, улыбка преобразила девушку, превратив практически в красавицу! Буду использовать её в особо сложных случаях. Стоп. А почему Кати была так недовольна своей внешностью и настолько не уверена в себе?

— Ты бы отдохнула лучше, Кати.

Задумавшись, я не заметила возвращения Торы, оттого и вздрогнула. Няня же подошла к столу и положила на него внушительный талмуд и шкатулку, в которой оказались расписки.

— Успею ещё отдохнуть, — возразила я, садясь за стол. А организм-то думает иначе, оттого и в кроватку просится. С трудом подавила зевок и посмотрела на няню. Загоняла совсем бабушку, но сегодня иначе никак. Сама до кухни не дойду. — Тора, милая, принеси мне ещё кружку чаю, да покрепче, а после ложись спать. Ты мне завтра нужна будешь.

— Так, а кто же за мальчишками присмотрит? Они же оба ещё болеют.

— Я и присмотрю. Вон сколько дней в кровати провалялась.

— Болела ты, а не валялась, — горестно возразила няня, выкладывая из кармана несколько свечей.