: Может быть, это был кто-то из пациентов? Или сторож дядя Гриша? Как-то раз под пьяную лавочку он проговорился мне, что тоже видит всех моих помощников в этом доме. Может быть, решил подшутить над вами?

Медсестра: Нет, это был совсем другой голос. Я даже узнала его. Его трудно спутать с каким-нибудь другим голосом. Всю свою жизнь мы словно не догадываемся о его существовании, но наступает момент, и мы его сразу же узнаём. Это он. Это его голос.

Главврач: Ну, хорошо, пусть это будет его голос. И что же он вам сказал?

Медсестра: Он сказал мне всего лишь одно слово. Но мне было его достаточно, чтобы всё понять.

Главврач: У всех это происходит по-разному. И некоторые ваши предшественницы попросту уходили. А с вами ещё и говорят. Голос сказал «Аминь»?

Медсестра: Нет. Он просто сказал «Пора!». Сегодня я должна вас покинуть. Всё, что я могла сделать для вас и ваших пациентов, я сделала. Много или мало, полезного или бесполезного, – судить не нам с вами. Значит, это просто кому-то было нужно. И вот ещё что. Мне известно то, о чём вы хотели бы попросить меня перед тем, как я покину вас.

Главврач: Но как это возможно?

Медсестра: Если бы я знала, как вообще это всё возможно… Вы просите этого у всех, таких же, как я, которые появляются рядом с вами и затем исчезают бесследно. У всех, кто отправляется вслед за ней, которая была рядом с вами самой первой.

Главврач: Откуда вы это знаете?

Медсестра: Не плачьте. Я не знаю. Можете сказать мне это, а можете не говорить. Каким-то образом ваши слова уже звучат в моей голове. Я обязательно выполню вашу просьбу, если это окажется в моих силах.

Главврач: Самой первой моей помощницей, моей медсестрой, была моя супруга, которая умерла к тому времени уже как два года. И когда я уехал из города, решив связать свою дальнейшую врачебную практику с новой частной спецлечебницей, через неделю появилась она, моя Рая. Её видел только я и некоторые пациенты, но не все. Я запирался в кабинете, и мы часами разговаривали с ней. Она никак не могла вспомнить свою прошлую жизнь. Впрочем, как и все последующие мои помощницы.

Медсестра: Я тоже не исключение.

Главврач: Это была настоящая пытка вперемешку с чувством огромного счастья от одной только мысли, что любимый человек снова рядом. Что он смог вернуться оттуда, откуда, казалось бы, возвращения нет. Два месяца сладких иллюзий. Пока в один прекрасный день, вернее, ужасный день, примерно такой же, как этот, моя Рая не произнесла мне слова прощания.

Медсестра: Она сказала вам, что её время вышло, ей необходимо вернуться.

Главврач: Да. Просто, необходимо вернуться. Куда? Зачем? Для чего нужен был этот спектакль? Этот фарс? Я чувствовал себя препарированной лягушкой под Божьим микроскопом, только вместо внутренностей он пытался разглядеть мою душу. Что там у него внутри? Ну-ка, как оно работает, то, что я ему вдохнул? Всё ли в порядке с его шестерёнками и звёздочками? А у меня этот весь механизм так гудел, натянутыми тросами, готовыми вот-вот лопнуть… Я целый месяц с дядей Гришей не просыхал. Меня в котельной на носилках от посторонних глаз прятали…

Медсестра: Потом была вторая, третья, четвёртая… Вот и моя очередь подошла.

Главврач: Самое удивительное для меня это то, что никто из вас не помнил своего прошлого.

Медсестра: Очень часто прошлое для человека является непосильной ношей. А так как мы почти или уже не люди, а скорее духи, призраки, нам, видимо, разрешено не таскать за своими плечами этот груз прожитых лет… А к нашей смене вы уже попривыкли?

Главврач: Как тут попривыкнешь? Удивительно, что вы ещё имя своё помните.