Убивать кошачью хозяйку Петруша, конечно, не собирался. Ну, разве что в самом крайнем случае. Запастись ее завещанием он хотел в основном для того, чтобы подстраховаться: вдруг барышня сама по себе невзначай помрет, хорошо бы на этот случай иметь документ, по которому проклятый кот – все остальное имущество кошачьей мадам Петрушу не интересовало – достанется ему, Петру Петровичу Быкову. Тогда можно было бы историю с наследством потихоньку спустить на тормозах и перестать жить словно на пороховой бочке в ожидании взрыва.

Петр Петрович попал в ловушку, выбираться из которой должен был в одиночку: у господина Смита со товарищи в этой истории был свой интерес.

Петруша со вздохом поднялся из кресла, вышел в приемную, взмахом руки дал команду «вольно» встрепенувшейся для порядка секретарше и набрал телефонный номер продовольственного магазина, в котором подрабатывал грузчиком хозяин той конспиративной квартиры, которую Быков снял перед похищением кошачьей хозяйки. Что и говорить, затея оказалась несусветной глупостью, ничего путного из нее не вышло, зато Петр Петрович свел знакомство с Вованом. Оценив его жадность и беспринципность, Быков подумал, что этот кадр может ему пригодиться для разных темных делишек, буде в них возникнет необходимость.

– Это Владимир? Здравствуйте, – сказал он, дождавшись, пока к трубке позовут нужного человека. – Петр Петрович вас беспокоит. Мы можем встретиться?

Поговорив еще минуту, он положил трубку, криво улыбнулся секретарше, бесцеремонно высвободил из ее наманикюренных пальчиков шоколадный батончик и захрустел им, чувствуя, как с каждой новой проглоченной крошкой шоколада ему легчает и физически, и морально.

– А вот мы сейчас желтого от борта в лузу! – торжественно провозгласил Колян, потрясая кием, как копьем.

Играть в бильярд он учился на компьютере, но выяснилось, что реальная игра от виртуальной сильно отличается, будучи и сложнее, и увлекательнее. Азартный Колян совершенно потерял чувство времени, напрочь забыв и о том, что исчез из дома без предупреждения.

– Какого – желтого? – Утомленный Саша удивленно посмотрел сначала на шары, потом на Коляна. – Они же все белые!

Александр Акимович Чернобрюх тоже не был знатным мастером шара и кия. Бильярдный стол в подвальном зале собственного особняка он поставил для престижа, но, будучи человеком практичным, считал необходимым хоть изредка дорогостоящее оборудование эксплуатировать.

– Все белые? Тогда бей белых! – послушно сменил девиз Колян.

Он осторожно установил кий на растопыренной левой кисти. Саша вздохнул: на каждый удар у Коляна уходило около пяти минут. Сашок, в отличие от Коляна, полностью отдавал себе отчет в том, что время – деньги. Именно деньги были его побудительным мотивом.

– Слушай, нельзя ли побыстрее?

– Скоро, друг мой Александр, только что делается? – Прищурив один глаз, Колян тщательно выверял горизонталь. Теплый свитер он снял, трикотажная футболка обрисовывала мускулистые руки и плечи. – Скоро, друг мой Саня, только кролики родятся!

Александр Акимович поморщился: другом Коляну он не был и быть не мог, а созерцание его красивого торса заставляло самолюбивого Сашка комплексовать. К своим тридцати пяти годам ранее худощавый Сашок приобрел только одну рельефную выпуклость – в районе живота.

– А кролики – это что? – продолжал вещать Колян, невыносимо медленно отводя назад руку с кием, как поршень шприца. – Кролики – это не только ценный мех!

С этими словами он стремительно двинул кий вперед, толкнул бильярдный шар, и тот пушечным ядром врезался в борт сантиметрах в десяти от другого шара. Раздался грохот, наводящий на мысль о громовых раскатах. Сашок с болью в сердце посмотрел на дорогущий стол, которому, похоже, всерьез грозило разрушение.