– Какое же? – пожал плечами Ибрахим. – Имен много…
– Попроще надо, чтобы Олекса не путался… Например, Али! Имя распространенное и святое… Так звали мужа дочери Фатимы, который пал жертвой неверных… А вот имя отца?
– Имя отца труднее выбрать, – покачал головой Ибрахим.
– А пусть-ка он твое имя возьмет, – неожиданно предложил Абу-Муаз ошеломленному слуге. – У тебя нет детей, нет сына… Пусть он будет твоим сыном: Али ибн-Ибрахим!
– Не знаю, уважаемый кади…
– Олекса, ты согласен?
– Согласен!.. И запоминать долго не надо: Али ибн-Ибрахим!
– Ну, вот, ты и нашел своего отца, – улыбнулся Абу-Муаз и хитро подмигнул слуге.
– И я не против, – развел руками Ибрахим, словно пытаясь обнять свалившегося с неба сына.
– Тогда в путь! – серьезным тоном сказал Абу-Муаз. – Помоги нам, Аллах!
Глава 9
Фустат – небольшой город, находился рядом с Каиром. В нем и жил известный в стране личный лекарь могущественного правителя Египта, визиря ал-Фадила. Десимус был еще жив, в нем еще теплилась искорка надежды на выздоровление. Однако выйти на спасителя-лекаря не так-то было просто: охрана и самого лекаря и еще более визиря близко никого не подпускали. Подключался Абу-Муаз, выливал на уши охранников потоки ласковых, убедительных слов, зажигал улыбками нимбы над их головами, сулил от самого Аллаха воздать счастье не только им самим, но и их верным женам и умным детям, применял «тяжелое оружие» – динары. Казалось, деньги сами летели к охране и липли к их жадным рукам, но не тут-то было. Каждый охранник мысленно взвешивал на одной руке динары, на другой – свою голову – голова перевешивала. Беспощадный меч ал-Фадила грозно целился в их шеи. Теряя вместе с каплями обильного пота последние капли надежды, Олекса кругами ходил вокруг очередной смены караула у высокой изгороди широкого двора знаменитого лекаря, пока его не остановили:
– Ты опять что-то тут высматриваешь, а? – подошел к нему один из вооруженных охранников. – Хочешь попасть в гости к Маврану ибн-Худжару? Так я не советую – с живого шкуру сдерет!
– Да я… я друга, – стал бормотать оробевший Олекса.
– Что там такое? – вдруг услышал он голос другого караульного. Что-то было очень знакомым в этом голосе.
– Все время вертится здесь, задумал что-то…
Олекса и второй караульный долго и молча смотрели, стоя друг против друга.
– Да ты ли это, Олекса? – первым прервал молчание караульный.
– Ян, Ян, это ты! – обрадовался Олекса, хватая Яна за руки.
– Олекса!.. Свой, свой, – сказал Ян напарнику. – Олекса, ну, рассказывай, как тебя сюда занесло… Давно из Иерусалима?.. Отойдем в сторонку…
Говорил больше Олекса. Кратко рассказал о своем пребывании в городе Давида, о вступлении в армию короля Амори, о походе, ранении друга. И теперь его больше всего тревожило состояние раненого Десимуса.
– И зови меня не Олексой, а Али ибн-Ибрахимом…
– А я вот Яном так и остался, – улыбнулся Ян. – Так как же тебе помочь… Церберы визиря ал-Фадила не пустят к Рабби Моше бен Маймону…
– Не к нему мы пришли, – запротестовал Олекса, – мы к лекарю… Как его? Очень длинное имя…
– К нему, к нему… Его еще и проще зовут – Рамбам… Помнишь, я тебе рассказывал про Маймонида? Это он и есть… Великий человек! – с откровенной гордостью воскликнул Ян. – Моше бен Маймон являлся выдающимся философом, кодификатиором Торы, богословом-талмудистом, раввином, разносторонним ученым, врачом. – Я у него служу! – закончил рассказ о своем покровителе Ян.
– Так помоги нам, – взмолился Олекса, указывая на подошедших к ним Абу-Муаза и Ибрахима. – Десимуса спасти надо…
– Как же, как же, – тер ладонью лоб Ян, и вдруг к нему пришла счастливая мысль: – Иосиф бен Иеуда, лучший и любимый ученик Рамбама… Потолкую с ним, ждите…