То же самое было и с ним. Когда утром он лежал в постели и глубоко и «честно» размышлял, то понял, что хочет приехать в этот дом. Встретить деревенскую девушку, которая выйдет с веселым лицом, смущенным выражением беспомощности и даже сумеет рассердиться, когда ей есть что сказать.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Первым зашевелился До Ун.

Он переместил руку, которой поддерживал свою спину, ближе к Сэ Вон. Естественно, тело До Уна также наклонилось к ней.

*Тук-тук*

Сэ Вон почувствовала, как ее сердце колотится. Но она старалась не подавать виду и сидеть спокойно.

Лицо До Уна приблизилось. Сэ Вон, сама того не осознавая, слегка опустила голову. Он потянул её за подбородок.

В этот трепетный момент неминуемой опасности Сэ Вон крепко закрыла глаза и заговорила:

– Директор…

До Ун не убрал руку с её лица. Расстояние между двумя людьми было настолько близким, что, казалось, они могут соприкоснуться в любой момент.

– Я… На самом деле… – Сэ Вон закрыла глаза и замолчала, не в силах продолжать говорить.

– Что такое?

Сэ Вон крепко зажмурилась и смущенно проговорила:

– … Я подписала контракт.

– Что?..

До Ун не понял, что означает то, что он только что услышал. Сэ Вон опустила голову и крепко закрыла глаза.

– Извини.

Нежные плечи Сэ Вон дрожали от сожаления. До Ун не мог понять её.

– Что? – выражение лица До Уна сразу стало напряженным.

«Контракт», который Сэ Вон подписала без его согласия, оказался с вещательной станцией.

Ей сообщили, что это будет программа, где несколько знаменитостей собираются в загородном доме, чтобы порыбачить и поужинать вместе. Срок контракта – целых четыре месяца, включая подготовку, съемки и демонтаж, а расторгнуть его было сложно, поскольку депозит уже был внесен.

– Почему ты это делаешь? – его голос прозвучал с явным недоумением.

Сэ Вон опустила взгляд, не в силах найти ответ.

– … Ты действительно собираешься на такое? – его голос звучал холодно и даже отчаянно.

– Дело не в этом… – Сэ Вон хотела что-то сказать, но слова застряли в горле. Она внезапно замолчала.

– Ты знаешь, что ты наделала? – До Ун вскочил с места, его лицо было искажено яростью.

Она не ожидала, что он так сильно разозлится.

– Я подпишу договор на реконструкцию. Если проект затянется, я поговорю с ними. Тогда… – её голос стал сомнительным, и она застыла, не уверенная, что может еще сказать.

– Проблема не в этом, – резко перебил её До Ун, проверяя время на своих наручных часах.

*Тик-так*

Звук ускользающего времени звучал в тишине.

– Скажи честно, нам нужно действовать быстро. Почему ты решила так поступить?

Сэ Вон снова опустила глаза, её сердце тяжело забилось. Она не хотела говорить об этом, но теперь не могла молчать.

После паузы, с явным колебанием, она выговорила:

– Мне нужны были деньги… на жизнь.

– Деньги на жизнь? – повторил он, не сразу понимая смысл слов.

– Я не смогу использовать деньги по контракту на реконструкцию, даже если получу их. Хон Джи Вон уже знает об этом. Но те деньги, что я получу от этой программы… Пока он не узнал о них – я смогу использовать их.

До Ун застыл, поражённый её словами.

«Сколько же было, 120 с чем-то тысяч?» – мелькнула мысль о сумме на её счете, которую упомянул руководитель группы Чхве. Но размышлять об этом было бесполезно. Для До Уна, который всегда жил без финансовых трудностей, мысль о том, что может не хватить средств для повседневных нужд, казалась чуждой и далекой.

– Мне жаль, что я не смогла рассказать вам об этом раньше, – едва ли не шепотом произнесла Сэ Вон, не встречаясь с его взглядом.

Возможно, ей было слишком стыдно признаться в этом. Когда До Ун задумался о её словах, он почувствовал, что, может, теперь немного понимает её поступок. Ведь именно он сообщил прокурору Хону о проекте реконструкции, не посоветовавшись с Сэ Вон.