Слово Божье несли им; крестили людей.

Также помощь иную могли оказать:

Дать совет, разъяснить, научить ли чему;

Где поправить избу, где и печку сложить;

Тихон ложки из липы точил, да ковши;

Делал также свистульки и дудки, потом

Продавал их, или же менял на еду.

Тем и жили они. Путь был дружен у них.

Но кузнец Тихомир всё без дела скучал.

Он со всем управлялся свободно, легко:

Что ни скажут ему, быстро всё исполнял.

Только ратного дела не мог он найти.

А иное всё дело – не дело ему,

Славных подвигов только хотел Тихомир.

Их однажды в дороге застала гроза,

И под дуб одинокий укрылись они.

Дуб огромный, и пышная крона на нём,

Но листва ещё в силу свою не вошла.

Вспомнил тут Тихомир, как цыганка ему

Говорила, что смерть он найдёт на дубах.

Призадумался: что бы то значить могло?

– Кто там скачет? – спросил вдруг Варнава, и вдаль

Указал, на дорогу. Действительно, там

Мчался всадник лихой под дождём проливным.

– Не жалеет коня. Что за спешка теперь, –

Говорил инок Тихон. – Грязища кругом…

Поскользнётся и шею сломает коню,

И себе заодно… мчится прямо сюда. –

Всадник ближе всё, ближе. И тут Тихомир

Вдруг узнал его:

– Это же брат мой! Иван!

Видно, что-то случилось… – А всадник лихой

Подскакал и кричит, не слезая с коня:

– Тихомир! Меня тятя послал за тобой!

Двух коней он мне дал; одного я загнал. –

Конь весь в мыле, храпит, еле дышит под ним.

– Что случилось?

– Беда! Налетели на нас

Новгородцы-ушкуйники. Многих они

Порубили, пограбили, в плен увели.

Увели и Иришку… Такая беда.

– Как Иришку!? – вскричал возмущённо кузнец.

– Если мы поторопимся, может, ещё

И нагоним их. Может быть, как-то отбить

И сумеем… Да только не мало их там…

– Ох, простите меня, – Тихомир тут сказал,

Обращаясь к монахам, – Но с вами идти

Дальше я не могу! Надо мне поспешать…

– С Богом! С Богом иди! – отвечали ему

Тут монахи. – Мы справимся и без тебя.

А за вас мы помолимся, чтобы смогли

Победить окаянный разбойный народ…

– Что ж, прощайте! – и тут же вскочил Тихомир

На коня, что едва отдышаться успел.

Да теперь уж двоих он обратно понёс.

А монахи решили молитву творить,

Здесь, под дубом большим, и просили они,

Чтобы ангелы Божии братьям двоим

Помогли одолеть люд разбойный и злой…

Тихомир же в пути у Ивашки спросил:

– А давно ли напали они на село?

– Да сегодня с утра, – отвечал ему брат. –

Видел я, что пошли они вниз по реке.

Верно, встретим их, если куда не свернут…

– Ух, найти бы скорей!.. – закричал Тихомир,

Он коня погонял, чтоб живее летел.

Долго ехали братья. Под вечер, глядят:

Чьи-то трупы Ветлуга несёт по волнам.

Братья слезли с коня, да к воде подошли.

Восемь трупов качалось в волнах на реке.

– Что такое? Не наши ли то мужики?

– Может, бой где-то рядом?

– Да нет, ведь на них

И одежда простая… а, впрочем,… смотри… –

Труп один развернуло волной, а в спине

У него две стрелы, словно иглы торчат.

– Нет, тут что-то не так… Надо нам поспешить.

Может, мы и успеем кого-то спасти… –

И опять конь усталый двух братьев понёс.

12. О речных тайнах

По течению выше, в излучине той,

Где в Ветлугу впадала речушка одна,

На волнах возле берега чёрный ушкуй

Чуть покачивал крепкую мачту свою.

Предводитель ушкуйников, Сидор Кривой,

Здоровенный детина с седой бородой,

В новгородской кольчуге, с мечом на боку,

В это место пленённых привёл мужиков

Для секретной работы: укрыть сундуки

С золотишком, что раньше награбить успел.

Остальные ушкуи оставил Кривой

Чуть повыше, чтоб место узнали не все.

Взял лишь тех, кому сам он ещё доверял.

Так, велел он сначала одним мужикам

Нарубить прутья ив да плетень возвести

Круговой на реке. Место выбрал он сам.

Ель приметил большую с одной стороны,

Да ракитовый куст на другом берегу,