Рискнул… (Не стиснуло!)

Росписи, похожие на наши, – в византийском стиле!.. (Не зря при Иване III Москва претендовала на титул столицы Византии, дабы именоваться Третьим Римом!) Христос Пантократор и Дева Мария (пред алтарями, на апсидах) – совершенно царь и царица… По-нашему!

Если бы не толпы зевак… Поток!.. Но здесь привыкли…

«И стоял Я один среди них, и был виден ими в плоти. Но… все они были пьяны. И никого не нашёл Я, кто б жаждал Любви… Отчего скорбит душа Моя и кровоточат раны – о сынах человеческих, слепых в сердцах…»

Выйдя из Ватикана и миновав замок Святого Ангела, переходим Тибр… По ту сторону – озираем – арки – Тита, Константина…

Всходим к Капитолию… на Форум… Вверх-вниз – по маршам – к фонтанам – «Тритон», «Треви»… к площади «Испания»…

Вместе! Постигая – с высоты дня сегодняшнего – Прошлое…

И мир, сближенностью согретый, вливается в душу. Растекается время.

От Рима – к югу вдоль Тирренского моря.

Уже через двести километров перед нами – Неаполитанский залив, двуглавый Везувий, в отдалении – Капри и мыс Сорренто, голосом Карузо зовущий: «Вернись!»…

Однако первым делом – Помпеи, которые «сохранил» для нас, прикрыв пеплом, «консерватор» Везувий…

А ведь среди жителей «растленного города» могли быть и те, кто застал Христа: извержение-то произошло на исходе восьмого десятилетия от Рождества Христова… то есть от Распятия до катаклизма – не более пятидесяти лет…

Каков он был – воздух Античности? Историки зачастую передают неприглядное представление о городах Прошлого: погрязли, мол, в зловонных отходах…

А мне всё же хочется думать лучше о тех, кому выпало жить до нас… Основания? Имели представление о Красоте. Что едва ль совместимо с нечистоплотностью. Красота разве не сродни благородству?..

Посему, дыхание затаив, трепетно ступаю по мостовой, которой – две… а то и две с половиной тысячи лет (городу на момент извержения – семь веков).

Вдоль давно очищенных от пепла улиц – череда тумб, выдолбы «от колесниц» (как на Сицилии, в Сиракузах)… Жизнь кипела!

Улыбаемся: нас, туристов, первым делом ведут… в «дом терпимости» (увы, не к услугам помпеянок – взглянуть на фрески фривольного свойства)…

Впрочем, можно и помечтать в античном театре, где за полтора века до извержения, скорее всего, сражался (именно под Везувием) – прежде чем потерпеть крах – и всё же испытавший триумф! – гладиатор Спартак.

Да, перечитайте «Спартака» Джованьоли, на картину Брюллова «Последний день Помпеи», как в первый раз, взгляните! После чего дайте волю воображению, зайдя на Виллу Мистерий, где – росписи в киноварных тонах: выполнены, как вчера…

Но увидите далеко не всё: сегодня узнаваемые шедевры-фрески – в разных уголках мира.

Есть и в Неаполитанском национальном музее… Где, между нами, устроен и «Секретный кабинет» (с непристойными фресками и барельефами), ныне открытый для всеобщего доступа, а до недавнего времени – лишь для совершеннолетних и «лиц с безупречной репутацией»… (Говорят же – Помпеи поплатились за распутство…)

Неаполь очаровывает, берёт в объятия, дышит морем…

Город-гавань… А начинается с трёхарочного с кариатидами фонтана «Иммаколателла» (Непорочного Зачатия Девы Марии), что против бухты Санта-Лючия, бастионов – «Замок-яйцо» (Кастель дель Ово) и крепости Нуово… Завершается – пассажем со стеклянным куполом – галереей Умберто…

Осмотрев (бегло) Неаполь, возвращаемся в Тоскану (сугубо на север – в Северную Италию). И – оказываемся в местечке, дошедшем до нас в неизменном – со времён, когда рыцари устраивали турниры (с ХIV века), – виде… в