– Ты вроде собирался закончить вечерять.

– Еда была весьма неплоха для городка на закорках у Рогатого.

Келия поморщилась, Харлиат лежал на самой границе королевства Кири, чуть дальше у подножия гор, за рекой, уже начиналась территория Иртхара. Но харлиатцы гордились именно тем, что проявлений лесного бога у них не встречалось. Опалённые чаще всего рождались близ столицы, в деревушках рядом с густыми лесами, находящимися на западе, на другом конце королевства, либо на юге вдоль реки, где прошла первая Война крови.

– Девица меченая, – сообщил ушастый, – она идёт с нами.

Келия снова поморщилась, у этого типа одна фраза выходила хуже другой. «Меченными» называли опалённых, которые скрывали свою природу. По сути, это означало одно и то же, но «опалённый» – значит, твою душу обожгла магическая волна, это звучало даже благородно. А «меченный» – стало быть, тебя отметил Рогатый для своих тёмных дел, а в его существовании Келия и вовсе сомневалась. Святая Эльма, может и не была святой, но точно когда-то жила, её потомки до сих пор правили Кири. А лесного бога лично никто ни разу не видел.

– Точно, меченная? – чародей шагнул, поравнявшись с Келией и слегка задев её плечом. – Нельзя никого обвинять голословно. Это же ваш главный постулат.

Опалённый вновь достал кубок, вблизи древней магии тот пылал как майский костёр, заливая всё вокруг холодным призрачным сиянием.

– Отойди! – сердито велел он чародею.

Мужчина сделал пару шагов в сторону, кубок продолжал пылать и не гас, сколько бы ушастый его ни тряс.

– Не смею упрекать благородных служителей арк-рига в некомпетентности, – усмехнулся чародей.

Ушастый хотел что-то ответить, но был прерван приближающимися чавкающими шагами, кто-то стремительно бежал по дороге в их сторону. Минутой позже на Келию чуть не налетел второй опалённый, он успел запыхаться, на длинном сером плаще красовались свежие тёмные пятнах, яркие алые волосы при этом смотрелись комично.

– Ты меня бросил! – выкрикнул он.

– Ты сам упал, – невозмутимо пожал плечами чародей.

Келия обернулась к нему лишь сейчас, но из-за темноты вновь ничего не удалось разглядеть.

– Ты скинул меня!

– Если бы я сделал это намеренно, меня бы тут уже не было. Ты сам упал.

– Девица меченная! – влез ушастый, – надо её брать. Но этот, – кивок в сторону чародея, – требует доказательств.

Мужчина резко, расчертив ночь алыми прядями, повернулся к Келии, и она поняла, что если раньше у неё и имелся какой-то призрачный шанс притвориться обычной девушкой, то теперь он точно растаял.

– Доказательства не нужны, – усмехнулся опалённый, вцепившись в её лицо взглядом, в котором бушевал настоящий огонь. – Здравствуй, Келия.

– И тебе поздорову, Слоан, да освятит Эльма твой путь, – улыбнулась она, как ни в чём не бывало.

Словно не стояла посреди грязной ночной дороги в сомнительной компании, а неожиданно встретила старого друга. Впрочем, так оно и было.

– Мор, ты можешь донести нас до Феамора? – обернулся он к ушастому, который, наконец, совладал с кубком. Тот явно хотел о многом расспросить, но после услышанного возмутился, даже уши дёрнулись.

– С ума сошёл? Двоих – ещё ладно, но двоих опалённых, да ещё этого? Я умру на полпути.

– Но сейчас ведь ночь, кругом тени.

– Ночью вообще нет теней, придурок!

Слоан недовольно цыкнул и махнул рукой:

– Ладно, тогда возвращаемся в заезжий дом, заночуем там.

– Хозяин вас ночевать не пустить, – возразила Келия, хватаясь за последний шанс не быть разоблачённой хотя бы перед жителями, к которым искренне привязалась. – Терпеть ваши морды, пока вы обыск проводите – ещё ладно. Но спать под одной крышей – совсем другое дело.