А потом пойдут народные митинги. И ещё бензинчику подольём: сакральная жертва. А её готовить надо заранее.
Хороший план. Остается подумать о личных гарантиях безопасности. Надо будет с Джеймсом Буллардом встретиться, обсудить.
Кстати, по всей столице и в Алма-Ате, Гурьеве и Шевченко биллборды с Ельбасаровой физиономией и его глубокомудрыми изречениями понавтыкать. Особенно в тех районах, где полно вывесок с названиями китайских компаний, написанных иероглифами, благо таких районов уже хватает за глаза. Запустил сюда китайский бизнес Арзанбаев, даже турецкий потеснил! Пусть имя его прочно свяжется с китайцами. Братишка его свои сети АЗС по всему Казахстану уже продал китайцам. Средний зятек – свою долю в "Актюбказнефти". Дочка – долю в Сберегательном банке. Даже внучок-наркоша и тот туда же!
А районов таких действительно много, китайцы, они не дураки, всегда козырные места выбирают. Вот, возле парка 28-ми гвардейцев-панфиловцев, например, целый чайна-таун уже в Алма-Ате образовался. Уж я-то знаю, что говорю: засекреченные справки о миграции китайцев и их общей численности на территории города приходилось читать в бытность председателем горисполкома. А про справки, которую мне Генштаб периодически готовит, как министру обороны, – вообще молчу. Да и сами алма-атинцы уже давно замечают их на улицах города. Их чересчур много, действительно. Казахи начинают возмущаться. Студенты, говорят, чуть ли не ропщут: зачем в национальной библиотеке, бывшей Пушкинке, открыли пресс-канцелярию народного правительства Чунчжинского района КНР? В Гурьеве драка произошла между китайскими рабочими и казахами, что недовольны уровнем своей заработной платы, в сравнении с китайской. Троих казахов убили. Еле успокоили народ.
Итак, какие же инструменты мы имеем в распоряжении? Антисоветчики типа Сахыт Бадыковой, которой заказали серию работ о Туркестанском легионе, подразделении вермахта, и этих неудачниках шалаш-ордынцах, не годятся. Отработанный материал. Сейчас тренд обратный: люди с теплотой стали поминать советское прошлое – есть с чем сравнивать. Да и в глубине души у меня тоже скептическое отношение к деятелям Алаш-Орды33.
Может, моё комсомольское прошлое сказывается, а может, достаточно убедительными оказались архивные документы, которые приходилось изучать. Идеи их были ничтожными, мелочными, своекорыстными, непоследовательными. Но на государственном уровне их нужно было, конечно, преподносить как великих деятелей казахского народа. И официально я всячески превозношу их роль в истории казахов. Даже открывал памятник одному из них. Делается это, чтобы произвести как можно быстрее замену, как говорится, героев былых советских времен на новых доморощенных, своих собственных. А так как особо выбирать не из чего, приходится лепить из того, что есть. Пусть и скомпрометированы они сотрудничеством с коммунистическим режимом. Тему эту ведь не педалировали никогда».
Он усмехнулся, вспомнив, как поначалу боязно было переходить на новую лексику, вроде: «коммунистический режим».
«Что ещё? Опять же, прикормленные национал-патриоты или, как в народе их называют, нацпаты. Целая группа есть таких да два индивидуала: один эмигрировавший из Турции туркоман Догман, который ходит и буквально лает на всех русскоговорящих, обычно напуганных его напором и бесцеремонностью, женщин: почему, мол, не говорят они на казахском. Еще один деятель, местный рецидивист-уголовник Боран Маргунал, вдруг произведённый эменбешниками в главные поборники казахской национальной идеи. Спустить его с поводка, чтобы пробросить в народ пару идей, которые пришли в голову чиновникам из отдела внутренней политики администрации президента, типа переименовать Парк 28-ми гвардейцев-панфиловцев или снять с Монумента памяти надпись про Москву, ничего не стоит.