Внезапно булыжник размером с кулак с глухим бульком впечатался в голову змеи. Вода сомкнулась над исчезнувшим видением.

– Госпожа, вот охота же вам тут сидеть. Это опасное место. Здесь Вазир гадюк разводит. – Берта отряхнула руки,: – Идёмте, ваша светлость Вас сыскать не могут.

Берта причитала, взмахивая руками. Вся нарядная, переодетая в кружево, она вовсе не походила на амазонку, но булыжник бросила снайперски.

Я всё ещё приходила в себя от ужаса.

– Да идёмте же скорее, сейчас жених приедет!

Шустро подобрав юбки, я в панике стараясь покинуть ужасное место, не оглядываясь помчалась во дворец.

Всё, ноги моей больше возле прудика не будет! Вспомнила, что забыла у скамейки скинутые туфли, но вернуться не отважилась.

– Берта! – я хотела послать за башмаками служанку.

Только успела охнуть и свалилась в траву.

Как больно! Из голой пятки торчал здоровенный шип от акации. Коричневый, гладкий, он как специально наточил свой зуб, чтоб глубоко вонзиться мне в пятку. Вот это я напоролась!

– Что с вами? – подскочила Берта, – Что?

Я пыталась выдрать плотно засевшую колючку в пятке. Боль была нестерпимая. Занозу кое как удалось выдрать, я прихрамывая отправилась во дворец.

.

Охая, я медленно поднималась по ступеням. Отполированный мрамор великолепных ступеней скользил, приходилось держаться за перила.

Габриэлла фурией носилась от окна к окну, высматривая, не появится ли жених со свитой.

Король тоже стоял в коридоре у окна, потирал виски и грустил.

Из любопытства и мне захотелось посмотреть, куда все уставились.

Берта показала мне, куда должны приземлиться гости. Так, по моим прикидкам, для них подготовили поле размером с небольшой аэропорт. Кто же такие, эти драконы?

Тут Габриэлла заметила меня:

– С минуты на минуту приедет мой жених, на кого ты похожа!

У меня всё сильнее ныла нога, мне было не до визгов сестры. Я плелась к себе в комнату, Габриэлла увязалась за мной.

– Приводи себя в порядок, несчастная! – из неё в прямом смысле летели слюни.

– Габриэлла, я ногу поранила. Можно я вообще не приду? – я жалобно посмотрела сестре в глаза.

– Ты специально? Смерти моей хочешь? Я этого жениха как солнца жду. Вот, я же говорила, что ты будешь пакостить…

– Отстань, – я отмахнулась от неё. Она своим криком довела до паники служанок, у тех тряслись руки, я огрызнулась:

– Габриэлла, заткнись. Хватит орать.

– Что! Гости на пороге, а ты нечёсаная, не одета. Хочешь опозорить меня?

– Отцепись ты от меня. Чего тебе надо? – я уже не знала как от неё отделаться, она всё не умолкала.

– Я замуж хочу., – внезапно накал её визгов пошёл на убыль. Габриэлла ворвалась в мою комнату раньше меня, влетела в кресло.

Передо мной сидела расстроенная девушка.

– Хочу выбраться отсюда. Чтоб никогда больше не видеть опостылевший дворец, унылое лицо отца, проклятую кашу, мерзкого Вазира.

– Ну, так сегодня и отправишься в своё счастье.

– Папаша всех предыдущих женихов разогнал, лишь бы приданое не отдавать. А вдруг и сегодня выгонит.

– Говорят, твой жених могучий и властный. Раз в десять богаче папеньки. И войной грозит. Отдаст.

– А вдруг, – истерика Габриэллы переползла в заунывные стенания.

– Слушай, Габриэлла. Хочешь, чтоб мужик на тебя внимание обратил, ну веди себя так, чтоб ему башку снесло. Губы накрась, пудру сотри с лица, а то белая, как стена. Кто тебя краситься учил?

И вообще, ты вся кашей пропахла. У тебя есть парфюм?

– Кто?

– Духи. Аромат.

– Что? О чём ты. Зачем это?

– Понимаешь, хорошие духи это как сексуальное бельё. Ты сразу чувствуешь себя уверенно, наполняешь собой пространство, становишься заметной. Хотя трусов твоих никто не видит.