–Будь наготове, – сказал я. – У тебя нет оружия?

–Никакого.

–Ладно. Тогда надейся на лучшее.

Голос молчал. Похоже, в этом мире мы были предоставлены сами себе.

Это были наши спутники. Все живые и сравнительно невредимые. Правда, Миша посадил синяк на скулу, а Кирилл слегка ушиб руку. Разбитый микроавтобус валялся в небольшом овраге. Все окна были разбиты, крышу снесло.

–Вы прекрасный каскадер, Кирилл, – сказала Маша. – Ничего не хотите нам рассказать?

–Мы в мире, который называется Аннон, – сказал Кирилл. – Что еще можно сказать? Голос сюда не проникает, поэтому решения мы будем принимать сами. Есть, правда, два источника информации. Первый я уже вижу, – он подошел к толстому стволу дерева и с легким щелчком отделил от него почти слившуюся с ним по цвету табличку, на которой были выгравированы какие-то иероглифы. – А второй – это пергамент, лежащий в рюкзаке у Дениса. Надписи на нем постоянно меняются. Хотя подпись остается.

Я снял рюкзак и достал пергамент.

"Ищите гравюру. J.C."

–Спасибо, уже нашли, – сказал Миша, услышав послание. – Только что на ней написано?

–Судя по всему, – сказал Кирилл – это египетские иероглифы времен двадцать первой династии. – Причем это стихи. Дайте мне минутку подумать.

Кирилл взял табличку и отошел в сторону.

–Почему мы доверяем этому Кириллу? – спросил Василий.

–Голос сказал мне, что он возглавляет экспедицию, – ответил Миша. – И потом, мы не могли бы без его помощи пересечь космический вакуум в микроавтобусе.

Мы рассмеялись. Я посмотрел на Люси, которая поправляла прическу.

–Ты не жалеешь, что отправилась со мной?

–У меня ведь не было выбора, правда?

–Не было, – согласился я.

Она улыбнулась. Мне показалось, что глаза ее сияют счастьем. Странные существа – женщины…

–Я расшифровал, – сказал Кирилл, возвращаясь к нам. – «Чаша из горного хрусталя, цельный кристалл, сотворенный богами, источник, дающий силу, превращающий вещи друг в друга, тайный идеал человечества, давший силу Птаху и Гору, инструмент Исиды, весна Осириса. Когда Хранитель будет преследовать царя, числом чаши станет число шесть, сила чаши станет продолжением бесконечной пирамиды, и шесть превратится в семь, а потом снова в шесть».

–Как это просто и понятно! – съехидничал Миша.

–Во всяком случае, у нас есть описание того, что мы ищем, – сказал Кирилл.-И, может быть, описание нашей судьбы.

Вообще, он выглядел каким-то скучающим. Было впечатление, что он живет уже слишком долго, ничему не удивляется и ни к чему не стремится. Это не была усталость немощности, нет. Напротив, сила изливалась из него в окружающее пространство вместе со скукой. Это сочетание несовместимых качеств немного удивляло меня.

–И куда мы пойдем? – спросил Вася.

–Загляни еще раз в пергамент, Денис, – попросил Миша. -Интересно, как часто меняются новости в этой допотопном маршрутизаторе?

–«Вдоль пропасти на Запад. Первый на Западе ждет. J.C.» – прочел я.

–Первый на Западе. Хорошо сказано! – сказал Миша.

Трава в этом мире пахла забродившими яблоками. А вот с деревьями было что-то не так. Большая их часть стояли как серые столбы, без единого признака веток и листьев. На остальных ветки и листья были, а стволы были покрыты темно-зеленым мхом. Прикосновение к тем и другим напоминало прикосновение к камню. Я вспомнил, что дерево, на котором Кирилл увидел гравюру, тоже показалось мне каменным, особенно, когда раздался щелчок при отделении гравюры от коры. Прикосновение же к листьям было неописуемым. Представьте, что вы касаетесь окаменевшей воды, которая остается живой, трепещущей и текущей. Птицы с любопытством рассматривали нас, сидя на ветках и насвистывая свои бесконечные песни.