БОБРИКОВ: Меня дико смущает дрянная локация, обжмающая этот довольно-таки приметный вертикальный барак, да возблестит и не рухнет сей жилой комплекс, но местечко конечно жутковатое, даже для таких как я! Домик резко выделяется из основного жилого массива, в анклаве хмурых хрущёвских трущёб, как белая ворона на помойке. Тут, надо полагать, приходится жертвовать не только чистотой обуви… И что, народ прёт?

ЖАБОНЯН: Ой, да не то слово, уже до драк доходит, парковки с квартирами поделить не могут. Место хорошее, подающее радужные надежды – точки притяжения вокруг, да около, да хордами, да по касательной. Кругом всё шумит бурлит и крутится – кровавое озеро – деловая активность – перспективный район! Данная локация привлекает инвесторов – слетаются все как мухи на… Мёд. Так что с местом вы не прогадали – угадали, так сказать, инвесторскую ставку. Копируйте действия профессионалов и будет всё в шоколаде!

БОБРИКОВ: Интересно… Девки пляшут… Но мы-то люди коллективные, куда народ – туда и мы. Лозунги и статистика наше всё! Фраза: «По просьбам трудящихся» – это наш кодовый замок в черепушку! Даже под тяжестью букв этих приторных лозунгов меня в дрожь бросает! Мы родом из постсоветского пространства, переплавить нас сложно. Ленинский яд у нас в крови. Поведенческие шаблоны нации очень инертны…

Ну да ладно! Нас конкретно, интересуют: квадратные метры и их стоимость, балкон, южная сторона, да еврейский этаж – и всего-то!

ЖАБОНЯН: Тогда у нас есть то, что вам нужно! Южная сторона в каждой квартире, как и балкон, метры от однушки до четвертушки: это, порядка от тридцати до ста. Цены самые низкие, извините, никак не перестроюсь – демократичные. Этажи от второго до предпоследнего в нашей тридцатке – все еврейские. Планируется установить фонтан с современным сценарием освещения в центре сквера по дизайнерскому проекту самого!.. Извините… Вот на языке крутится… Этот… Как его…

БОБРИКОВ: Да Бог с ним…

ЖАБОНЯН: В общем, дизайнер с мировым именем сюда приложился! И вообще… Локальная экспертиза показала высокий бал.

БОБРИКОВ: О как! Интересно! Извините, не успеваю за событиями. И всё же чего уж воду-то лить?! Я человек дела – мне важна точность формулировок!

Немного картавя Бобриков на удивление употреблял слова с большим количеством трудно произносимых, его речевым аппаратом, букв. А точнее одной заветной буковки, которая придавала его и без того нестандартной речи «Французско-Еврейский» акцент.

БОБРИКОВ: Первый раз такое слышу, ну да ладно, всяк кулик своё болото пиарит. У вас больно гладко всё, аж подозрительно, всё прям-таки так распрекрасно?

ЖАБОНЯН: А иначе и быть не может!

БОБРИКОВ: А как же мусоросжигающий завод в относительной близости, да ещё и на месте локальной ядерной аварии пятнадцатилетней давности?

ЖАБОНЯН: А это не страшно, ветер сдувает. Да и собственно… Что за навязчивые вопросы?! Дотошный, прям до тошноты…

БОБРИКОВ: Имею право, поскольку со своими кровными расстаюсь, я их не рисую, они мне потом и кровью достаются. Они мне с неба не падают! Как некоторым… В наше время, чтобы честному труженику физического труда на хату наскрести, нужно откладывать с «Мезозоя», как минимум. Так, что не надо мне тут брюзжать. Да… А как-же полигон, кладбище и вечное перенаселение?

ЖАБОНЯН: Так, для мегаполиса это, вполне себе, нормальное и очень даже, закономерное явление, а судя по плотности населения и тенденции увеличения роста урбанизации, вам всем нравится всё это гораздо больше, чем на свежем воздухе на огородах в сараях и гаражах жить за тысячу километров отсюда.

БОБРИКОВ: Ну допустим, не всем… А как же с адскими светофорными заторами на дорогах быть? Маятниковая миграция со спального в деловой и промзону, затем обратно – как это ни странно, создаёт длинные нудные пробки.